Негласный комитет до какого года. Начало царствования Александра I. «Негласный комитет. Смотреть что такое "негласный комитет" в других словарях

1.3 Создание "Негласного комитета"

Попытки реформ первых лет царствования Александра I были связаны с кружком его единомышленников, получивших название "Негласный комитет". Знаменитый историк В.О.Ключевский, описывал "Негласный комитет" как деятельность "молодых друзей" императора. Кстати, царь с непередаваемым юмором называл "Негласный комитет" "comite du salut public", намекая на робеспьеровский "Комитет общественного спасения", а екатериненские вельможи с негодованием прозвали членов комитета "якобинской шайкой". Действительно, блестящие молодые аристократы являлись поклонниками передовых европейских политических идей. Граф Павел Александрович Строганов в юности по капризу своего отца, известного мецената и масона, попал в руки своеобразного воспитателя - Жильбера Ромма, который, сопровождая его в заграничном путешествии, ввел молодого человека в 1789 году в Парижский якобинский клуб. Князь Адам Чарторыйский, будучи еще шестнадцатилетним мальчиком, успел познакомиться с выдающимися людьми эпохи. Он знал многих немецких филологов и писателей, и самого Гете. В 1794 году он сражался против России под знаменами Т. Костюшки. Николай Николаевич Новосильцов, родственник графа Строганова, был значительно старше Александра и производил на него большое впечатление своим умом, образованностью, способностями и умением изящно и точно излагать свои мысли.

Собрания "Негласного комитета" происходили два или три раза в неделю. После кофе и общей беседы император удалялся, и в то время как все приглашенные разъезжались, четыре человека пробирались, как заговорщики, по коридору в одну из внутренних комнат, где их ждал Александр. Царь поручил своим молодым друзьям разработать и осуществить реформы, в частности, "обуздать деспотизм нашего правительства" (подлинные слова самодержца). "Триумвират", как за глаза называли Строганова, Новосильцева и Чарторыйского, предпринял также попытку решить наболевший вопрос о крепостном праве, хотя дальше смелых замыслов дело не сдвинулось.

Разумеется, Сперанский сразу же оказался в гуще событий и перемен. Уже 19 марта (через неделю после воцарения нового монарха; именно эта дата приводится во всех формулярных списках) он был назначен "статс-секретарем". Он стал правой рукой Дмитрия Прокофьевича Трощинского, доверенного "докладчика" Екатерины II, унаследовавшего эту важнейшую функцию ("докладчик и главный редактор") и при новом императоре. Его работа заключалась в подготовке и редактировании важнейших государственных документов. Естественно, ему нужен был надежный и одаренный помощник. Выбор опытного бюрократа пал на Сперанского. Трощинский, украинец, сын простого писаря, сделавший за долгие годы большую карьеру, возможно, при выборе кандидатуры своего главного помощника учел его "простое" происхождение. Так или иначе на свет появляется "Указ Нашему Сенату": "Всемилостивейше повелеваем быть при Нашем тайном советнике Трощинском у исправления дел на него по доверенности Нашей возложенных статскому советнику Сперанскому со званием Нашего статс-секретаря и с жалованием по две тысячи рублей на год из Нашего Кабинета; получаемое им до сего по должности Правителя канцелярии Комиссии о снабжении резиденции припасами жалованье по две тысячи рублей на год обратить ему в пенсион по смерть его. Александр. Марта 29-го дня 1801 года".

Сперанский сразу привлек к себе пристальное внимание членов "Негласного комитета", в недрах которого зрел замысел преобразования в министерства (на европейский лад) учрежденных еще Петром Великим косных, погрязших во взяточничестве, медлительных, неповоротливых, плохо управляемых коллегий. Сперанский делается пусть неофициальным, но деятельнейшим участником Негласного комитета. Он становится главным помощником Кочубея, принимает большое участие в выработке концептуальных основ будущего министерства внутренних дел.

Между Трощинским и Кочубеем возникла нешуточная борьба за Сперанского: каждый из сановников стремился оставить его в своем распоряжении.

Участие Сперанского видно в подготовке ряда законов. Так, в 1801 г. вышел указ, позволяющий купцам, мещанам и крестьянам покупать незаселенные земли. 8 сентября 1802 г. Высочайшим манифестом было объявлено (текст был подготовлен Сперанским) об учреждении - вместо 20 коллегий - 8 министерств: военного (до 1808 г. - министерство военно-сухопутных сил), морского (до 1815 г. - министерство военно-морских сил), иностранных дел, юстиции, внутренних дел, финансов, коммерции, народного просвещения.

Сперанский готовил ежегодные отчеты министерства внутренних дел, которые публиковались (это было в диковинку) в министерском периодическом издании "Санкт-Петербургский журнал". Поэт И.И. Дмитриев, сам состоявший на государственной службе и одно время занимавший пост министра юстиции, вспоминал об этом периоде жизни Сперанского: "Все проекты новых постановлений и ежегодные отчеты по министерству были им писаны. Последние имели не только достоинства новизны, но и, со стороны методического расположения, весьма редкого и поныне в наших приказных бумагах, исторического изложения по каждой части управления, по искусству в слоге могут послужить руководством и образцами".

В февраля 1803 г. при непосредственном участии Сперанского (концепция, текст) был опубликован знаменитый Указ "о вольных хлебопашцах", воспринятый косным дворянством чуть ли не как начало революции. Согласно этому указу помещики получили право отпускать крепостных на "волю", наделяя их землей. За землю надо было платить долгие годы, в случае просрочки платежей крестьянин с семьей возвращался в крепостное состояние. За годы царствования Александра I было освобождено всего 47 тысяч человек.

Немало было сделано и в области просвещения. В числе преобразовательных реформ следует отметить Школьные уставы 1804., согласно которому в школы всех ступеней - от низших до высших - принимались дети всех сословий. Произошли и серьезные позитивные изменения и в области высшего образования. Учреждались новые университеты: Казанский, Харьковский, Вильнюсский, Дерптский; а также лицеи: Нежинский, Ярославский и Царскосельский. В Петербурге был основан Главный педагогический институт, ставший впоследствии Петербургским университетом.

Были значительно расширены права печати. Цензурный устав 1804 г. освобождал литературу от предварительной цензуры, права которой четко определялись.

Сперанский постепенно превращается из простого исполнителя в одного из вершителей судеб России. Вследствие частых отлучек Кочубея по болезни Сперанский становится основным докладчиком царя. Кабинетные доклады перерастали в длительные беседы, в которых Александр I и Сперанский обсуждали насущные государственные проблемы, вместе читали западную политическую и юридическую литературу. С этих бесед началась дружба между самодержцем всероссийским и бывшим поповичем

При Александре I такая же роль была уготована Сперанскому. В его карьере начались звездные годы. Сперанский стал играть важную роль в дипломатических делах. В те годы Европа находилась под тяжким бременем гения Наполеона. Проиграв его войскам Аустерлицкое сражение, русский царь вынужден был стремиться к миру с французским императором. 13-14 июня в Тильзите (на Немане был заключен мирный договор, по которому Россия присоединялась к невыгодной для нее континентальной блокаде. Тильзитский мир вызвал негодование русских патриотов.

Отправляясь на новую встречу с Наполеоном в Эрфурт (2 сентября - 16 октября 1808 г.), Александр взял с собой Сперанского. 30 сентября императоры скрепили подписями "Эрфуртскую союзную конвенцию", подтвердившую Тильзитские соглашения, наполеоновский передел континента и, главное, права России на Финляндию (войска Александра вели бои со шведами), Валахию и Молдавию.

Сперанский возвращается в столицу в новом статусе: друг (как тогда говорили, наперсник), ближайший сподвижник монарха, абсолютный фаворит, по мнению В. Пригодича, - в ранге вице-императора (А.А.Аракчеев займет это место лишь после "падения" Сперанского).

Таким образом, Сперанский стал определять внутреннюю и внешнюю политику государства, осуществлять надзор за административными, судебными и финансовыми органами, безоговорочно влиять на важнейшие назначения.

Службой очистить себя в полной мере". Здесь он не покидает еще мысли о государственных преобразованиях и предлагает, очистив административную часть, перейти к свободе политической. Для выработки необходимых реформ Сперанский советует учредить комитет из министра финансов Гурьева, нескольких губернаторов (в том числе и его самого) и 2 - 3 губернских предводителей дворянства. В марте 1819 г. ...

Привели к трагическим последствиям для власти и общества. Либеральная интеллигенция все больше сближалась с революционерами, тогда как влияние консерваторов в правительственном лагере возрастало. Представителям российского либерализма в XIX в. гораздо чаще приходилось критиковать действия властей, чем активно участвовать в их политике. Даже наиболее либерально настроенные самодержцы (такие, как...

Негласный комитет – это неформальный орган, который был сформирован в марте 1801 года четырьмя близкими друзьями Александра I. Образованию этой закулисной ячейки власти способствовало предшествовавшее убийство его отца - императора Павла I, ставшего жертвой заговора. В состав Негласного Комитета входили Николай Новосильцев, Виктор Кочубей, Павел Строганов и Адам Чарторыйский.

Несколькими годами ранее

Задолго до событий 1801 года вышеупомянутая четверка друзей во главе с будущим императором Александром тайно собиралась (так сказать, «за чашкой чая») и рассуждала о будущем России. Разговоры велись о создании обновленного общества, принципами жизни которого являлось бы всеобщее равноправие, братство, справедливость и свобода граждан. Александр, будучи самым молодым среди своих друзей, горячо поддерживал эти идеи, собирал записи с проектами преобразований и прятал до лучших времен, когда через пару-тройку лет будет образован Негласный Комитет. Эта неформальная организация объединяла молодых и грамотных людей, желавших своей стране – России, только лучшего.

Павел I – осторожный и подозрительный, не приветствовал товарищество сына с либерально настроенными друзьями, поэтому, во избежание возможного заговора, разогнал тайный кружок. Данная мера оказалась временной, до гибели Павла I и восхождения на трон его сына Александра.

На начальном этапе управления государством Александру требовалась поддержка, поэтому он призвал своих друзей, из которых был создан вспомогательный для управления государственными делами орган. В состав Негласного Комитета входили все те же четверо друзей Александра I, с которыми он собирался несколькими годами раньше.

Адам Чарторыйский

Близким по духу императору был Адам Чарторыйский – 27-летний польский помещик, получивший блестящее образование в Европе. Горя желанием помочь своей Родине – Польше - получить свободу, он смело и открыто выражал собственные взгляды. В 1797 году состоялось знакомство с будущим императором Александром I, к которому Адам был приставлен адъютантом. Именно в этот период молодые люди сильно сблизились и подружились. В 1799 году Чарторыйский был удален Павлом I от двора за негативное, как казалось императору, влияние на сына и назначен посланником Российского государства в Сардинском королевстве. Позже, после смерти Павла I и распада Негласного комитета, одним из участников которого он состоял, Адам Чарторыйский получил назначение на должность министра иностранных дел. На этом поприще основной задачей он видел создание максимально комфортных условий к восстановлению независимости Польши в ее прежних границах (до первого раздела Россией).

Виктор Кочубей

Не меньшим доверием Александра I пользовался Виктор Кочубей – близкий друг, которому император доверял свои самые секретные мысли, отображавшие искреннее стремление наведения в стране порядка и введения справедливых законов. С будущим императором Кочубей сблизился в 1792 году и на протяжении продолжительного времени оказывал на него сильное влияние.

Являлся главой кружка молодых друзей и лучше остальных знал состав и права членов парламента, был знаком с произведениями всех английских публицистов. При решении крестьянского вопроса Кочубей не являлся сторонником высвобождения крестьян без земли и перевода их в дворовые.

В области политических преобразований, которые обсуждали члены Негласного Комитета, выступал сторонником нерушимости самодержавия и разделения властей, которое толковал как точное определение взаимосвязи между государственными органами различного уровня, в первую очередь между Сенатом и министерствами. Выступал за расширение полномочий министров и ликвидацию коллективности в исполнительных органах власти. Первым из молодого окружения императора получил министерский пост (с сентября 1801 года – министр внутренних дел).

Павел Строганов

Друг детства и юности Александра I Павел Строганов был третьим в молодой четверке, пытавшейся изменить Россию к лучшему. Выходец из семьи одного из самых крупных российских богачей, не знавшего точного количества принадлежавших ему земель и крепостного люда, владельца огромной коллекции картин, Павел был воспитан французом-республиканцем Жильбером Роммом.

Пройдя обучение во Франции в самый разгар революции, молодой человек проникся идеями якобинцев, помогал им материально и расхаживал по Парижу в красном фригийском колпаке – революционном символе. В связи с этим был немедленно возвращен в Россию Екатериной II, где некоторое время прозябал в деревне. Позже князь появился в Петербурге и женился на княжне Софье Голицыной – грамотной и красивой женщине. Стал вести соответствующий образ жизни просвещенного праздношатающегося вельможи.

Павел Строганов был блестящим и влиятельным придворным, обладал ясным умом и вместе с товарищами разрабатывал проекты важных реформ. Негласный Комитет – это жизненная ступень, обусловившая Строганову успешную самореализацию и будущую карьеру в делах управления государством.

Николай Новосильцев

В состав Негласного комитета также входил родственник Павла Строганова – Николай Новосильцев – специалист по политической экономии, законоведению и всеобщей истории. Получив блестящее образование, он принимал участие в войне против Швеции, где проявил себя настоящим храбрецом. Изворотливый дипломат–переговорщик и хитроумный администратор, Новосильцев уже в молодые годы думал о карьере в сфере управления государством. В беседах с молодыми друзьями Александра он выделялся благонамеренностью и врожденной дипломатичностью, способствующей нахождению общего языка с представителями различных философских и политических воззрений. В глазах своих друзей он выглядел осторожным, внимательным и вдумчивым. Именно надежной, лишенной крайностей и внушающей доверие позицией Новосильцев снискал симпатию императора.

В период недовольства Павла I собраниями молодых друзей сам выехал за границу, где начал вести жизнь образованного русского барина: путешествовал по Европе, изучал книги по медицинской тематике, посещал лекции профессоров университетов. Николаю импонировало истинное европейское совмещение свобод и правопорядка, которое он даже мысленно не мог применить к государственному переустройству России. После гибели Павла I он был вновь призван в Россию и назначен чиновником по поручениям особого характера, что стало первой ступенью в его государственной карьере.

Распад Негласного Комитета

Негласный Комитет – это неформальная государственная ячейка, решениями которой в первые месяцы императорского правления руководствовался Александр I, а представители высшей знати прозвали ее «якобинской шайкой» за попытки внедрения передовых политических идей, присущих Европе, но малоприменимых к Российскому государству с его политической культурой и традициями управления. В постоянных беседах участников Негласного Комитета обсуждались различные планы изменений, общий смысл которых сводился к обязательности укрепления политических позиций молодого императора, чей приход к власти не являлся полностью легитимным.

Если Александр I изначально делился своими планами с близкими друзьями – членами Негласного комитета, ставшего ответом на вызовы времени и на происходящие повсеместно изменения в Европе под влиянием идей и войн Французской революции, то позже, войдя во вкус самодержавного правления, перестал нуждаться в советчиках. Члены Негласного Комитета стали собираться реже (начиная с мая 1802 года). Позже, когда правительство приступило к реализации важной министерской реформы (горячо обсуждавшейся на собраниях), молодые друзья вовсе прекратили свои заседания, не находя в них смысла. Негласный комитет – это организация, которая способствовала политической карьере своих участников, не обидев никого из них. Все они заняли достойные посты в образованных министерствах.

В манифесте, возвещавшем о восшествии на престол великого князя Александра Павловича, от имени последнего торжественно объявлялось: «Мы, приемля наследственно Импе­раторский Всероссийский Престол, восприемлем купно и обязанностей управлять Богом нам врученный народ по законам и по сердцу в Бозе почивающей Августейшей бабки Нашей… Екатерины Второй». Новый император, таким образом, подчеркивал свою приверженность политическому курсу Екатерины II, много сделавшей для расширения дворянских привилегий. Манифест был составлен одним из екатерининских вельмож, Д. П. Трощинским, и, по словам А. Е. Преснякова, «хорошо выразил, чего ждали от Александра, чем можно было оправдать переворот» .

Дружный хор торжественных од приветствовал восшествие Александра на престол. Несмотря на объявленный траур, на улицах Петербурга и Москвы царило праздничное ликование. Новый монарх публично отрекся от деспотических методов правления своего отца – таково было всеоб­щее мнение. Но в петербургских гостиных распространился и другой взгляд на первый манифест Александра. Его обещание возвратиться к политическим принципам Екатерины II расценивалось там как свидетель­ство того, что опальный екатерининский фаворит Платон Зубов обрел прежнее влияние. Как показывает в своей монографии М. М.Сафонов, Зубовы и Пален, действительно определяли первые политические шаги Александра. Каковы бы ни были личные взгляды бывших заговорщиков, они должны были учитывать сложившуюся ситуацию. Перемена на престоле в отличие от событий 1762 и 1796 гг., не повлекла каких-либо народ­ных движений, крестьянских восстаний. Купечество и мещанство остава­лись равнодушными. Дворянство же, особенно столичное, не только приветствовало переворот, но и открыто требовало возвращения к «екатеринским вольностям». Для того чтобы укрепиться у власти, нужно было идти навстречу дворянству.

Сразу же по вступлении на престол Александр, по выражению Н. А. Троицкого, «излил на дворян дождь милостивых указов». Смысл изданных повелений, как писал современник, заключался «в трех незабвенных словах: отменить, простить возвратить». 13 марта было издано повеление о выдаче указов об отставке всем генералам, штаб - и обер-офицерам, исключенным из службы по сентенциям военного суда или же вообще без всякого суда по высочайшим указам. Два дня спустя последовал анало­гичный указ относительно гражданских чиновников, без суда исключен­ных из службы.

Указами 14, 16 и 24 марта разрешалось ввозить и вывозить из России различные промышленные продукты, вывозить вино и хлеб. 15 марта появился указ об амнистии заключенных, сосланных, поднадзорных лиц по делам, производившимся в Тайной экспедиции, о возвращении лишен­ным чинов и дворянства прежнего достоинства и о восстановлении дво­рянских выборов. 19 марта был оглашен указ, предписывавший полиции не выходить из границ своей должности, 22 марта – указ о свободном пропуске едущих в Россию и из нее. Указ 31 марта отменил запрет ввозить из-за границы книги и ноты, содержать частные типографии. Были отменены такие раздражавшие дворянство указы Павла I, как, например, запрет носить круглые французские шляпы.

2 апреля были обнародованы манифесты о восстановлении жалованных грамот дворянству и городам – важнейших законодательных актов екатерининского царствования. Их издание демонстрировало преемственность внутриполитического курса Александра с основами внутренней политики Екатерины II. Н. П. Панин писал об Александре: «Это – сердце и душа Екатерины II, и во все часы дня он исполняет обещание, данное в манифесте». Было объявлено также об уничтожении важнейшего института политического сыска – Тайной экспедиции, в ведении которой находилось рассмотрение дел, связан­ных с оскорблением величества, а также с изменой «государю и госу­дарству». В манифесте говорилось о том, что «в благоустроенном государстве все преступления должны быть объемлемы, судимы и нака­зуемы общею силою закона». Секретные дела должны были впредь производиться в Сенате и в учреждениях, ведающих уголовным судопроизвод­ством.

Первые мероприятия правительства вызвали удовлетворение в самых разных слоях столичного и поместного дворянства. Но возвышение П. Зубова и вчерашних заговорщиков, в значительной степени определивших этот правительственный курс, было встречено в верхах столицы с раздражением. В них видели живое воплощение режима фаворитизма, восстановления которого дворянские верхи отнюдь не желали. «Монарх в их руках, - писал С. Г. Воронцов. - Он не может иметь ни силы воли, ни твердости, чтобы противиться тому, чего хочет эта ужасная клика. Он должен беспрестанно видеть на лицах тех, кто окружает… его, их скрытые мысли, которые они сами ему высказывают: «Мы задушили твоего отца, и ты последуешь его примеру, если когда-либо осмелишься сопротивляться нашей воле».

Итак, пишет М. М. Сафонов, Александр, в равной степени отрицавший политику екатерининского и павловского правительств, первые шаги свои на правительственном поприще был вынужден сделать как ревностный сторонник политики Екатерины . «Александра, воспитанного в двойной школе – просвещенного абсолютизма и военного деспотизма, - манила мечта о роли благодетельного диктатора», - писал А. Е.Пресняков . Но сейчас император был вынужден делать то, что требовали от него круги, усилиями которых он был поставлен во главе страны, приспо­сабливать свои идеи к их взглядам и настроениям.

Александр вступил на престол, имея четкую программу решения крестьянского вопроса. Но едва ли у него была конкретная программа преобразования государственного устройства. Однако он, подобно Екатерине II, был сторонником концепции «истинной монархии». Он тео­ретически допускал, что в интересах монарха (и государства) нужно устроить управление так, чтобы власть совершала бы как можно мень­ше политических ошибок, то есть действовала бы не только по прихоти монарха, а принимала бы самые благоразумные решения. Для этого тре­бовалось реорганизовать правительственные учреждения, чтобы они могли удерживать монарха от неправильных шагов.

В то же время мысль об ограничении царского самовластия получила довольно широкое распространение в сановных верхах столицы, интересы которых нарушались Павлом I, прежде всего среди руководителей антипавловского заговора. П. Зубов стал лидером этого «аристократического конституционализма», целью которого, по, словам А. Е. Преснякова, было «закрепить в формах политической организации… достигнутое в ХVIII в. преобладание дворянства над государственной властью» . Первым проявлением этих тенденций стало учреждение Непременного совета (30 марта 1801 г.). В его состав вошли генерал-прокурор А. А. Беклешев, фактический министр юстиции, внутренних дел и отчасти финансов, вице-канцлер A. E. Куракин, петербургский военный губернатор П. А. Пален, другие лица, в том числе П. и В. Зубовы, влияние которых было самым значительным. Это был законосовещательный орган при императоре. В предмет его рассуждений должно было входить «все, что принадлежит до государственных постановлений». Дела в Совете рассматриваются либо по повелению монарха, либо по предложению одного из советников, которое доводится до рассмотрения монарха, если оно одобрено большинством в Совете. Когда дело одобрено большинством голосов, составляется протокол, в который вносят мнения, высказанные при обсуждении. На основании протокола монарх принимает решение и издает указ. Какое из мнений будет положено в основу указа, зависит от усмотрения монарха. Совету было дано важное право по своему усмотрению вырабатывать проекты государственных реформ. После учреж­дения Непременного совета власть императора осталась неограниченной, но возникли определенные условия для контроля советников за деятель­ностью самодержавной власти. Роль Совета зависела от того, насколько Александр в своих решениях будет руководствоваться его мнением.

В начале царствования Александра I позиция Совета в значительной степени предопределяла его решения в наиболее важных вопросах внут­ренней и внешней политики. Так, действия Александра по нормализации отношений с Англией в апреле-мае 1801 г. были сделаны в точном соот­ветствии с решениями Совета.

Вскоре после воцарения Александр вызвал в Петербург А. Чарторыйского, Н. Новосильцева и В. Кочубея. Уже тогда в политике Александра проявилась та особенность, о которой говорит американский историк А. Палмер: импе­ратора привлекала такая структура принятия решений и управления, при которой он оказывался стоящим над фракциями, ведущими борьбу за влияние . Александр пока не призывал «молодых друзей» к совместной работе – в том трудном положении, в котором он пока пребывал, ему было еще не до них. Но так как Строганов сам предложил Александру I создать тайный комитет для работы над реформой у правления, царю было необходимо как-то реа­гировать на это предложение, тем более что от помощи «молодых дру­зей» он не собирался отказываться в будущем. Александр согласился на организацию комитета и решил, что его членами будут бывшие участники великокняжеского кружка, причем каждый из них должен будет работать с ним тайно.

Пока Строганов составлял пространные рассуждения о «принципах реформы», Александр предпринял практические шаги для реализации своей программы решения крестьянского вопроса, о которой его «моло­дые друзья», видимо, не знали. В качестве своего рода предваритель­ной меры Александр сразу по воцарении без какого-либо указа прекратил раздачу казенных крестьян в частные руки, которая, как писал А. Н. Пыпин, «доходила до таких ужасающих размеров при Ека­терине и при Павле». Теперь Александр начал с первого пункта сво­ей программы – с подготовки указа, запрещающего продавать крепост­ных без земли. Подготовка документов была поручена А. А Беклешеву. Записка, внесенная Беклешевым в Совет 6 мая (а за ней стоял Алек­сандр), была первым документом, исходящим от государственной власти, где злоупотребления помещиков своими правами получили резкое осуж­дение.

16 мая Александр впервые посетил заседание Непременного совета. Он попытался защитить свое предложение, но советники остались при прежнем мнении. Столкнувшись с такой позицией, что, судя по всему, было для царя неожиданностью, Александр отступил. Через 12 дней он издал запрещение помещать в газетах объявления о продаже крепостных без земли. Так закончилась первая попытка приступить к решению крес­тьянского вопроса. Но отступление Александра было временным. Видимо, он не осознал еще того, что устами Совета говорит все дворянство и одворянившаяся бюрократия. Царь видел пока лишь сопротивление только что образованного законосовещательного органа.

5 июня Александр издал указ, в котором Сенату поручалось пред­ставить доклад о нарушениях первоначальных прав этого органа и выс­казаться относительно того, чем Сенат мог бы стать теперь. «Впечат­ление, произведенное этим указом в Сенате, было всеобщее, и в нес­колько дней оно сообщилось всей образованной публике столицы». Сенаторы постановили изъявить монарху всеподданнейшую благодарность. Александр этим указом вновь шел навстречу требованиям тех лиц и кругов, которые возвели его на престол. Они рассчитывали, что Алек­сандр поставит Сенат во главе всего управления и дарует ему право делать представления царю, если издаваемые им указы неудобны для исполнения или противоречат ранее изданным актам. Тем самым Сенат – орган вельможной бюрократии – мог бы оказывать влияние на законо­дательную деятельность императора.

В тот же день, 5 июня, был издан указ о создании Комиссии сос­тавления законов. Александр, любивший говорить о приоритете закона - «начала и источника народного благоденствия», - считал, кроме того, что приведение в действие конституции возможно только после упоря­дочения законодательства.

Вскоре произошли события, во многом изменившие расстановку сил в правительственном лагере. Закончилась политическая карьера Палена. Причиной этого стал конфликт между Марией Федоровной и Паленом. Она потребовала от Александра удаления Палена. Сыграли свою роль и интриги Н. П. Панина и Зубовых. Но Зубовым после падения Палена пришлось вести себя с величайшей сдержанностью. «Молодые друзья» стали набирать силу. Все это сказалось на реформа­торской деятельности Александра.

18 июня в Петербург прибыл Чарторыйский. Это дало новый толчок деятельности «молодых друзей». Строганов составил план их действий, рассчитывая использовать и характер Александра. Личные его свойства Строганов определил так: «Император вступил на престол с замечательнейшими намерениями поставить все на лучшую ногу. Этому мешают только его неопытность и его характер, мягкий и вялый… Чтобы иметь на него влияние, необходимо… поработить его. Поскольку он отличается боль­шой чистотой принципов, способ подчинить его… состоит в том, чтобы свести все к принципам,.. в которых он не мог бы усомниться».

После удаления Палена Александр почувствовал себя гораздо свобод­нее и решил воспользоваться помощью «молодых друзей». 24 июня 1801 г. в Каменноостровском дворце после обеда за императорским столом Строганов, Новосильцев и Чарторыйский были скрытно проведены в туа­летную комнату Александра, где он ждал их. Так начались заседания Негласного комитета. Впрочем, его существование вскоре перестало быть тайной. Не имея статуса официального государственного учрежде­ния, Негласный комитет во многом определил программу преобразования. Однако необходимо учитывать тот факт, что, как писал А. Е. Пресняков, эта «группа сотрудников Александра, которую он в шутку называл «коми­тетом общественного спасения», а сердитые критики бранили «якобинцами», принадлежала к той же среде крупной аристократии и готова была идти только на минимум необходимейших преобразований и то с большой постепенностью и без малейших «потрясений», признавая, что иначе лучше ничего и не делать» . Привлекая к государственной деятельности «молодых друзей», Александр преследовал определенную цель: «обладавшие малой властью, они в глазах света оказывались виновниками всех непопулярных решений» (А. И. Архангельский).

Главным предметом занятий членов Негласного комитета летом 1801 г. стали коронационные проекты. Александр решил подготовить ко дню своей коронации «Грамоту», в которой были бы провозглашены права россиян. Проект «Грамоты» Александр внес на обсуждение Непременного совета 9 сентября. Советники одобрили проект. Он был противоречивым документом. С одной стороны, он не только закреплял исклю­чительные дворянские привилегии, но и развивал их дальше. В этом отразились интересы тех, кто возвел Александра на престол. С другой стороны, «Грамота» предоставляла всем гражданам России такие права, которых ранее не имели даже дворяне (право личной безопасности и собственности, свободы совести, слова). Тут Александр действовал уже в соответствии со своими планами, почти не приняв во внимание рекомендации «молодых друзей». Надо заметить, что из проекта «Грамо­ты» Александр вычеркнул пункт о наследственности российского престола.

Вместе с «Грамотой» готовился и другой документ, полностью посвященный положению крестьян. Он был представлен Александру I П. Зубовым: теперь, чтобы закрепиться у влас­ти, Зубову приходилось уже не столько заботиться о защите интересов дворянства, сколько подстраиваться под настроения царя. В этом про­екте запрещалась продажа крестьян без земли, разрешался выкуп кре­постных на волю без согласия помещика.

Александр одобрил проект, но, поскольку он лишал дворян самой существенной привилегии – неограниченной власти над крепостными, - не стал вносить на обсуждение в Непременный Совет. К коронации был подготовлен также ряд проектов преобразования Сената. Александр решил, что более целесообразным будет реформировать этот орган собственным указам, не дожидаясь выражения мнения сена­торов на этот счет. Посредством права представления Сенат стал бы органом, влияющим на законодательную деятельность монарха. (В напи­сании одного из проектов вместе с Д. П. Трощинским принимал участие его помощник М. М. Сперанский, назначенный 9 июля 1801 г. статс-секретарем – сторонник «истинной монархии»).

У реформы Сената оказалось много влиятельных противников из ближайшего окружения Александра. «Молодые друзья» стремились не допустить превращения Сената в конституционное учреждение – главным образом потому, что роль негласных советников они могли успешно играть только при самодержавном монархе. Мать царя Мария Федо­ровна, родители супруги Александра возражали против реформ, кото­рые могли оказаться «несвоевременными» и «опасными по своим пос­ледствиям». Члены Непременного совета И. В. Ламб, А. И. Васильев, А. А. Беклешев убеждали Александра, что реформа Сената повлечет умень­шение его власти. Категорически возражал против реформ Лагарп, в конце августа 1801 г. вновь появившейся в России. «Во имя Вашего народа, государь, - убеждал Лагарп, - сохраните в неприкосновенности возложенную на Вас власть… Не дайте себя сбить с пути из-за того отвращения, которое внушает Вам неограниченная власть. Имейте муже­ство сохранить ее всецело... до того момента, когда под Вашим руко­водством будут завершены необходимые работы, и Вы сможете оставить за собой ровно столько власти, сколько необходимо для энергичного правительства». Но Александр отстаивал подготовленные проекты, в том числе проект, подготовленный П. Зубовым. Здесь имело значе­ние не только стремление Александра «обуздать деспотизм нашего правления», но и то, что Зубов имел многочисленную клиентуру среди гвардейской молодежи.

Коронационные проекты представляли собой попытку соединить буржуазные принципы с российскими реалиями. Это определило их противоречивость. В «Грамоте» Александр заверял дворянство в незыблемости его привилегий. Но манифест по крестьянскому вопросу был первым шагом по пути отмены крепостного права. Кроме того, если бы Сенат был реформирован в соответствии с проектом, то можно представить, какие последствия вызвали бы попытки Александра решить крестьян­ский вопрос. «Логика «здравого смысла», - пишет М. М. Сафонов, - тол­кала Александра на путь укрепления своей власти, к чему его уже давно подталкивали «молодые друзья» и Лагарп» . Однако свернуть с того пути, по которому вели царя те, кто возвел его на престол, было непросто, пока эти лица оставались на своих местах. Некото­рые исследователи, впрочем, считают, что у Александра была другая возможность: «пробудить к жизни силу общественного мнения», обра­титься к обществу и опереться на него, и тем самым сломить сопротивление «верхов» . Так впоследствии поступил Александр П. Одна­ко можно ли доказать, что в первые годы правления Александру I было на кого опереться?.. Было много справедливого в словах Лагарпа, который указывал императору, что против реформ будет почти все дворянство, чиновничество, большая честь купечества (мечтающая приобрести дворянский статус). Русский народ «обладает волей, смелостью», но его «держали в рабстве», и он не может быть привлечен к преобразованиям, ибо «пойдет не туда, куда следует». Опереться можно лишь на образованнее меньшинство дво­рян, в особенности на молодых офицеров, некоторую часть буржуазии, «нескольких литераторов». Эти силы явно недостаточны, но Лагарп, во-первых, надеется на огромный авторитет царского имени (и поэтому убеждает не ограничивать самодержавие представительными учреждениями), и, во-вторых, советует Александру как можно энергичнее развивать сферу образования, чтобы в ближайшем будущем опереться на просвещенную молодежь.

15 сентября 1801 г. в Успенском соборе Кремля был совершен обряд коронации. В коронационном манифесте объявлялось о даровании народу различных милостей. Но ни в этот, ни в следующие годы, к разочарова­нию дворянских верхов, ни один из коронационных проектов не был опубликован. Через две недели после коронации был вынужден уйти в отставку Панин.

В октябре 1801 г. на заседаниях Негласного комитета вновь началось обсуждение крестьянского вопроса. К этому времени Александр убе­дился, что опасно задевать интересы дворянства. Однако оппозиция, с которой столкнулся царь, была, по словам А. Е. Преснякова, «сильна не только сплоченностью враждебных преобразованию интересов, но и тем, что интересы эти имели еще крепкую... основу в русской действитель­ности. Так, защитники крепостного права указывали на значение поме­щичьего хозяйства в экономике страны,.. на помещичью власть как на необходимую опору в управлении страной... Перед Александром стояла цельная система социально-политических отношений, в корень противоречащая его принципам, а ее основу ему пришлось признать с утверж­дением Жалованной грамоты дворянству» . Но Александр не собирался отказываться от своего плана. Он решил ограничиться пока только раз­решением недворянам (кроме крепостных крестьян) покупать ненаселенные земли. Издавая такой указ, Александр мог не опасаться слишком сильного протеста среди дворянства, которое занимало в этом вопросе двойственную позицию. Александр пока точно не знал размеров возможного недовольства, поэтому твердо решил идти по наме­ченному пути постепенно, не переходить к следующей мере, не проана­лизировав тщательно эффекта предыдущей.

12 декабря 1801 г. указ был подписан. Тем самым получило законодательное оформление нарушение принципа монопольного владения землей дворянами. «Была пробита брешь в корпусе незыблемых дворянских привилегий»,- пишет М. М. Сафонов .

По словам современника, «притязания Зубова, желавшего... власт­вовать, и постоянные жалобы императрицы-матери, которая со времени смерти своего супруга... отказывалась его видеть... поспешествовали его удалению, и император, очень довольный, что может сослаться на свою родительницу, приказал намекнуть ему вскоре после своей коронации, чтоб он попросил отпуск за границу. 24 декабря П. Зубов представил Александру свое прошение об этом. Но в конце декабря по столице прошли слухи о том, что Зубовы готовят дворцовый переворот в пользу Марии Федоровны. Строганов записал их и передал царю. Трудно судить, насколько реальна была опасность. Однако записи Строганова зафиксировали недовольство части Совета и екатерининской знати робкими попытками Александра идти по пути реформ. В январе 1802 г. П. Зубов получил заграничный паспорт и покинул Россию. Александр перестал чувствовать себя в зависимости от бывших заговорщиков и занялся устройством государственного управления.

В феврале 1802 г. по просьбе Александра Чарторыйский подготовил записку о ходе реформирования государственного управления и составил схему будущей организации государственного управления. Во главе его стоял император. При нем находился Совет. Исполнительная власть разделялась между восемью министрами, в руках которых находились бы все нити администрации. Охранительная власть вручалась Сенату, подразделявшемуся на правительствующий и судебный. Александр одобрил записку. Планы «молодых друзей», отраженные в «Таблице», приурочива­лись к отдаленному будущему, когда, по словам Строганова, «умы будут в состоянии принимать участие в представительном правлении». Пока же, исходя из этого плана, члены Негласного комитета сочли необходимым приступить к решению неотложных задач, в первую очередь к организации исполнительной власти, к замене коллежской системы министерской. Мысль о введении министерств неоднократно высказывалась на протяжении XVIII в. Поэтому планы «молодых друзей» оказались созвучными настроениям сановных верхов. Действительно, коллегии уже не отвечали усложнившимся задачам управления страной. «Молодые друзья» убедили императора учредить Комитет министров и расширить Непременный Совет, куда наряду с министрами входили бы ранее назначенные советники, и значение которого значительно принижалось бы.

8 сентября 1802 года был издан манифест об учреждении мини­стерств и указ о правах Сената. Согласно первому постановлению, создавалось 8 министерств: военно-сухопутных сил, иностранных дел (но оно сохраняло еще название коллегия), юстиции, внутренних дел, финансов, коммерции и народного просвещения. Коллегии были сохра­нены, но подчинены министрам. Все министры, за исключением военного, морского и коммерции, получали помощников со званием товарища ми­нистра. Каждый министр должен был создать канцелярию. В своей деятельности министры ответственны перед монархом и Сенатом, который изучает деятельность министерства и затем представляет монарху письменный отчет. Сенат имеет право требовать от министра разъяснений о том или ином направлении его работы, и, если она окажется неудовлетворительной, докладывать об этом царю.

Первыми министрами и товарищами министров были назначены как представители екатерининской знати (Г. Р. Державин, М. С. Мордвинов, П. В. Завадовский), так и новой, в том числе «молодые друзья» Александра. В. П. Кочубей, назначенный министром внутренних дел, взял к себе М. М. Сперанского.

В указе о правах Сената это учреждение определялось как «вер­ховное место империи», управляющее всеми «присутственными местами», и высшая судебная инстанция. Сенат наделялся правом представления императору по поводу тех указов, которые не согласовываются с прочими узаконениями или сопряжены с «большими неудобствами при исполнении», В актах 8 сентября Александр шел навстречу как жела­ниям большинства сенаторов, так и «молодым друзьям». С другой сто­роны, эти акты, пишет М. М. Сафонов, «хотя и не вполне последовательно, юридически оформляли… складывавшуюся на протяжении второй поло­вины XVIII в. систему единоличного управления, которая выражала тен­денцию к централизации государственного управления и концентрации его в руках монарха». Был сделан «крупный шаг по пути централизации государственного управления, увеличения его гибкости и оперативности» .

5 декабря 1802 г. Александр подписал указ о введении обязательной службы дворян, не достигших офицерского чина. Эта мера была вызвана нехваткой кадровых военных, проистекавшей от нежелания дворянства служить. Однако Сенат усмотрел в этом указе нарушение Жалованной грамоты дворянству, провозглашавшей свободу дворян от обязательной службы, и сделал, пользуясь своим правом, представление об этом Александру. Дворянство обеих столиц устроило шумные манифестации в поддержку Сената. Все это вызвало резкое недовольство императора. 21 марта 1803 г. был опубликован указ, в котором доказывалось, что акт 5 декабря не содержал нарушения Жалованной грамоты дворянству, и разъяснялась статья IX ука­за о правах Сената. Согласно разъяснению, право представления не распространялось на новые или на вновь подтвержденные указы. «Указ этот, - пишет М. М. Сафонов, - произвел впечатление разорвавшейся бомбы… Эк­сперименты в духе «истинной монархии» окончились, не успев начаться» . Сенат уже никогда не воспользовался своим правом делать представления, в том числе и на утвержденные императором доклады министров, ибо такие доклады могли быть подведены под категорию «вновь изданных» законов. Ответственность министров превратилась в фикцию.

Инцидент с правом представления показал, какую роль будет играть орган дворянского представительства, в который собирались превратить Сенат, при решении важнейших вопросов времени. Как замечает А. Е. Пре­сняков, если власть «предполагала приступить к широким преобразовани­ям и не рассчитывала при этом на поддержку широких общественных кругов, она... нуждалась в исполнительных органах,.. приспособленных к прове­дению в жизнь ее предначертаний. Такими органами и должны были быть министерства» . Таким образом, власть в сложившихся условиях должна была идти в дальнейшем по пути централизации и бюрократизации государственного аппарата, проводя усовершенствование всех его звеньев и удаляя из него элементы, содержащие ограничительные тенденции. Именно по этому пути и пошел Александр. Он не отказался от стремления превра­тить самодержавие в «истинную» монархию, путем «законно-свободных» учреждений обеспечить условия мирного развития страны, защиты ее как от революционных потрясений, так и от правительственного деспотизма. Но «законно-свободные» учреждения должны не стеснять «силу правительства», а служить ей в ее руководящей политической деятельности надежной опорой, наряду с двумя другими: дисциплинированной армией и системой народного просвещения, воспитывающей граждан согласно с «видами правительства».

Опыт первых лет царствования привел Александра I к выводу, что, пока идет подготовительная работа к будущим преобразованиям, самодержавная власть должна быть сильной и свободной в своих действиях, должна быть единственной активной силой нововведений, без какого-либо участия общественных элементов. Александр видел, что окружающая его среда полна интересов, враждеб­ных преобразованиям, собственные сотрудники то и дело создают препят­ствия. Из впечатлений юности и из дальнейшего опыта Александр вышел с настроением, которое иногда выражалось в суждениях типа: «Я не верю никому, я верю лишь в то, что все люди – мерзавцы…»

В 1803 году Негласный комитет провел всего 4 заседания. К этому време­ни Александр уже достаточно прочно чувствовал себя на троне и в «молодых друзьях» не нуждался. Они теряют свое прежнее влияние. В общем, можно сказать, что Александр стремился выполнять рекомендации Лагарпа. Нужно уметь, советовал Лагарп, разыгрывать императорскую роль, а министров приучить к мысли, что они только его уполномоченные, обязанные доводить до него все сведения о делах во всей полноте, а он выслушивает вни­мательно их мнения, но решение примет сам и без них, так что им останется только выполнение.

В апреле 1803 года Александр вызвал на службу А. А. Аракчеева, у которого к это­му времени прочно сложилась репутация «страшилища павловской эпохи». Однако Александр ценил в Аракчееве, как указывал Н. Н. Муравьев, «готовность и деятельность исполнять ему… приказанное» , а также то, что он «не примыкал ни к какой партии» при дворе (П. А. Вяземский). 14 мая 1803 года император восстановил Аракчеева в должности инспектора всей артиллерии. Граф с его обширными познаниями в области артил­лерии и организаторским талантом был наиболее подходящей фигурой на эту должность в преддверии войны с Францией.

В том же году Александр назначает своего давнего друга князя А. Н. Голицына обер-прокурором Святейшего Синода. Голицын фактически стал править всеми делами Православной Церкви. Как указывал А. Е. Пресняков, Александр I унаследовал от XVIII века представление о религии как од­ном из орудий власти над обществом, о церковной организации как госу­дарственном учреждении. Александр I отрицательно относился к вольнодумному рационализму XVIII века, но и традиционная церковность – как православная, так и католическая, – была ему чужда. Его привлекало благочестие протестантского типа, при котором от христианства оставался только «закон Христов» - стремление жить по нравственным заповедям Евангелия без какой-либо возможности противостояния церковной общественности светскому государству.

Здесь Александр видел залог законопослушности, надежной защиты от распространения революционных идей. Ему близка была атмосфера гатчинского двора времени его юности, с симпатиями к масонству, искавшему самоусовершенствования «на стезях христианского нравоучения», но при освобождении людей от «религиозных заблуждений» их предков.

20 февраля 1803 года был издан указ о вольных хлебопашцах. Он предусматривал освобождение крепостных крестьян на волю за выкуп целыми селениями или отдельными семействами по обоюдному согласию с помещиком. Впрочем, помещики и ранее могли отпускать по своему желанию крестьян на волю. Указ был призван поощрить помещиков к расширению такой практики, причем с обязательным условием наделения крестьян землей в собственность. Вышедшие такими образом из крепостного состо­яния крестьяне не вы­ходили из статуса податного сословия. Но в стране возникла возмож­ность создания новой социальной группы – вольных хлебопашцев, владею­щих землей по праву частной собственности. Указ впервые утверждал во­зможность освобождения крестьян. Александр I возлагал на указ 20 фе­враля 1803 года большие надежды. Ежегодно в его канцелярию поступали сведения о крестьянах, переведенных в новую категорию. Но результаты указа были незначительны: за все время царствования Александра I бы­ло заключено 160 сделок, по которым выкупились на волю 47 тысяч душ мужского пола крестьян (менее 0,5 % всего числа крепостных). Дело было не только в нежелании многих помещиков предоставить крепост­ным свободу даже за выкуп, но и в тяжелых финансовых условиях выкупа: цена выкупа одной души мужского пола в то время составляла около 400 рублей ассигнациями (100 рублей серебром), то есть 15-20 годовых об­роков. Обычно получившие свободу на основании этого указа были не в состоянии внести сразу всю выкупную сумму, и договоры об отпуске на волю содержали кабальные условия: рассрочка выкупа под высокие проценты, отработки и пр. В указе также говорилось: «Если крестьянин или целое селение не исполнит своих обязательств, то возвращается поме­щику с землею и семейством по-прежнему».

В 1802-1804 годах была проведена реформа народного образования, планы которой рассматривались на заседаниях Негласного комитета. Как писал А. Н. Пыпин, со времен Петра I в России «не было столько забот об установлении школ, как в эти годы». В основу сис­темы образования были положены принципы бессословности, бесплатности обучения на низших его ступенях, преемственности учебных программ с тем, чтобы окончивший низшую ступень мог беспрепятственно перейти в высшую.

Основное внимание правительство уделяло развитию среднего и высшего образования: требовались подготовленные чиновники, специалисты для промышленности и торговли, медики, преподаватели. Кроме того, «высшие учебные заведения, - писал А. Е. Пресняков, - должны были насаждать новые знания и… идеи, распространяя их в глубь всех слоев населения» . Указ 24 января 1803 года предусматривал и меру, стимулирующую получение образования. Один из его пунктов гласил, что по истечении 5 лет после издания указа «никто не будет определен к гражданской дол­жности, требующей юридических и других познаний, не окончив учения в общественном или частном училище». В 1802-1805 годах были открыты Дерптский, Виленский, Харьковский и Казанский университеты. Издан­ный 5 ноября 1504 года Устав университетов предоставил им значитель­ную автономию.

Об отношении правительства к просвещению говорят цифры казенных ассигнований на нужды народного образования. Самый крупный отпуск на эти цели при Екатерине II составил 760 тысяч рублей в год. В 1804 году было отпущено на образовательную сферу 2 800 тысяч рублей, и в дальнейшем в течение царствования Александра I, несмотря на частые войны, расходы на просвещение не снижались. Император покровительст­вовал открытию ученых и литературных обществ. В 1803 году царский рескрипт утвердил Н. М. Карамзина в должности историографа.

9 мая 1804 года был издан Устав о цензуре, считающийся самым «либеральным» в России XIX века. В его разработке принимал участие Н. Н. Новосильцев. Цензуру проводили, согласно Уставу, цензурные комитеты при университетах из профессоров и магистров. Устав гласил, что цензура служит «не для стеснения свободы мыслить и пи­сать, а единственно для принятия… мер против злоупотребления оною». Цензорам рекомендовалось руководствоваться «благоразумным снисхожде­нием, удаляясь всякого пристрастного толкования сочинений или мест в оных… когда место, подверженное сомнению, имеет двоякий смысл, в таком случае лучше истолковать оное выгоднейшим для сочинителя образом».

Цензурные послабления в эти годы способствовали расширению издательской деятельности. Появился ряд новых журналов, альманахов, увеличилось издание переводов иностранной литературы. По инициативе самого Александра I за счет казны были впервые переведены на русский язык и изданы произведения А. Смита, Дж. Бентама, Ч. Беккариа, Ш. Делольма, Ш. Монтескье, - «евангелия политического либерализма», по выражению А. Е. Преснякова, - а также сочинения Дидро, Руссо, Вольтера. «Александр, - писал А. Е. Пресняков, - имел в конце жизни основа­ние сказать, что сам сеял начала тех идей, которые вскормили движе­ние декабристов» . «Новым благотворным началом», по словам А. Н. Пыпина, стала публичность правительственной деятельности. Был основан полуофициальный «Санкт-Петербургский журнал», где публиковались от­четы министров.

В 1804-1805 годах была проведена аграрная реформа в Остзейском крае. Прибалтийские губернии отличались от остальной России. Здесь не существовало крепостного права в его крайних формах, а уровень развития товарно-денежных отношений был значительно выше, чем в европей­ской России. Главное же: помещики осознали уже экономическую невыгод­ность сохранения в неприкосновенности крепостного права. 20 февраля 1804 года было издано «Положение о лифляндских крестьянах», распрост­раненное в следующем году и на Эстонию. Крестьяне – «дворохозяева» объяв­лялись пожизненными и наследственными держателями своих наделов, за которые они обязаны были отбывать владельцу земли барщину или оброк. Повинности определялись в зависимости от количества и качества земли, то есть регулировались государством. Власть помещика над крестьянами, таким образом, ограничивалась. «Несколько правительственных мер... в пользу крепостного крестьянства... несколько случаев, где император Александр строго наказывал жестокое обращение с крестьянами и притом делал эти наказания публичными, еще усилили впечатление, и хотя вопрос остался... нерешенным, но первые вмешательства власти показали, хотя в дальней перспективе, возможность его решения. В общество с тех пор в первый раз прочно запала идея об освобождении крестьян», - отмечал А. Н. Пыпин .

К концу рассматриваемого периода Александр I стал все больше уде­лять внимания внешней политике. Но на ее важнейших направлениях его действия также во многом определялись концепцией «законно-свободных» учреждений.

Итак, учитывая все обстоятельства, можно согласиться с теми исследователями, которые считают, что политика Александра I в рассматривае­мый период не являлась «заигрыванием с либерализмом». Это была поли­тика преобразований, пишут В. А. Федоров и В. Н. Федосов, направленная в первую очередь на реорганизацию центрального управления, реформиро­вание просвещения и печати, в меньшей степени – социальной сферы . Ме­роприятия этих лет, как указывал Н. Я. Эйдельман, «легко раскритиковать как частные, половинчатые, но ведь и само правительство не считало их коренными» .

М. А. Приходько

НЕГЛАСНЫЙ КОМИТЕТ И РАЗРАБОТКА

АДМИНИСТРАТИВНЫХ РЕФОРМ В РОССИИ НАЧАЛЕ ХЕХ ВЕКА

Административные преобразования во внутренней политике Российской империи в начале XIX в. достаточно отчетливо подразделяются на учреждение Непременного Совета, сенатскую реформу и министерскую реформу. В той или иной степени все они обсуждались в Негласном комитете (1801-1803) - особом секретном органе при императоре Александре I (в составе В. П. Кочубея, Н. Н. Новосильцева, П. А. Строганова, А. А. Чарторыйского и под председательством императора Александра I).

До сих пор для изучения административных реформ в Российской империи в начале XIX в. и роли в них Негласного комитета основополагающими остаются работы известных советских историков С. Б. Окуня и А. В. Предтеченского1. Основным источником, позволяющим реконструировать ход разработки и осуществления административных реформ являются так называемые протоколы Негласного комитета, которые велись П. А. Строгановым. При этом исследователи как правило обращаются к изданию этого источника, подготовленному вел. кн. Николаем Михайловичем более 100 лет назад2. Данная работа призвана систематизировать информацию об этапах подготовки административных реформ, отталкиваясь от оригиналов рукописей П. А. Строганова.

Как известно, Непременный Совет был учрежден 30 марта 1801 г.3, значительно ранее начала заседаний Негласного комитета. Фактически в Негласном комитете шло обсуждение его возможного дальнейшего преобразования - на 7 заседаниях: 18, 21, 25 ноября, 23 декабря 1801 г., затем 10 февраля, 11 и 12 апреля 1802 года4.

На заседании Негласного комитета 18 ноября 1801 г. обсуждалось предложение С. Р. Воронцова о рассмотрении всех государственных дел в Непременном Совете. Н. Н. Новосильцевым была оглашена его записка по данному вопросу. Автор записки особо выделил минусы данного предложения - отсутствие единства мнений членов Непременного Совета и нарушение секретности в обсуждении важнейших

1 Предтеченский А. В. Очерки общественно-политической истории России в первой четверти XIX века. М.; Л., 1957; Окунь С. Б. 1) Очерки истории СССР: Конец XVIII - первая четверть XIX века. Л., 1956; 2) История СССР: (Лекции). Часть I. Конец XVIII - начало XIX века. Л., 1974.

2 Николай Михайлович, вел. кн. Граф Павел Александрович Строганов (1774-1817). СПб., 1903 Т. 1-3.

3 Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1-е (далее - ПСЗ4). Т. XXVI. СПб., 1830. № 19806. С. 598.

4 Российский государственный архив древних актов (далее - РГАДА). Ф. 1278. Оп. 1. Строгановы. Д. 10. Л. 64-98 об, 125-140 об; Д. 11. Л. 37-44 об; Д. 12. Л. 11-38 об.

© М. А. Приходько, 2013

государственных вопросов. Эти минусы во мнении членов Негласного комитета перевесили целесообразность расширения полномочий Непременного совета.

При этом Александр I предложил составить полный перечень дел, передаваемых на обсуждение в Непременный Совет5. На заседании Негласного комитета 21 ноября 1801 г. его члены попытались определить этот перечень. Александр I возражал против включения туда иностранных дел, которые требовали секретности в обсуждении.

Кроме того, в этом заседании обсуждалась записка Ф. Ц. Лагарпа о Непременном Совете. Главное предложение Лагарпа сводилось к учреждению должности вице-президента (заместителя председателя) Непременного Совета, который в отсутствие императора, председательствовал бы в Непременном Совете. Далее, Ф. Ц. Лагарп предложил ввести в состав Непременного Совета будущих министров, но только с совещательным голосом. Итогом обсуждения стало поручение Александра I В. П. Кочубею составить преамбулу (вводную часть) к «постановлению» о Непременном Совете6.

На заседании 25 ноября 1801 г. В. П. Кочубей зачитал преамбулу к «постановлению» о Непременном Совете. Однако ее содержание в протоколах Негласного Комитета не отражено7.

На заседании Негласного комитета 23 декабря 1801 г. Н. Н. Новосильцев отчитался о беседе с А. Р. Воронцовым по вопросу о «регламенте» Непременного Совета. Судя по его словам, Воронцов одобрил идею учреждения должности вице-президента Непременного Совета, который будет поддерживать порядок в ходе его заседаний8.

На заседании 10 февраля 1802 г. была рассмотрена записка А. А. Чарторый-ского «о форме правления». Одной из мер, предложенных им, было учреждение Совета при императоре, в виде общего координирующего органа. Данная мера имеет прямое отношение к предмету нашей статьи, поскольку соотносима и с Непременным Советом, и с будущим Комитетом министров.

Александр I хотел знать, как будет устроен Совет при императоре. Члены Негласного комитета ответили, что он будет состоять из одних министров9.

На заседании 11 апреля 1802 г. внимание Негласного комитета было обращено на процедуру разрешения вопросов, превышающих власть министров. Н. Н. Новосильцев в своем проекте учреждения министерств предложил следующее. Каждый министр будет иметь инструкцию, которая точно определит объем его полномочий. Все вопросы, превышающие министерскую власть, должны разрешаться императором на основании министерского доклада и мнения Непременного Совета по данному вопросу. Утвержденный императором проект указа, скрепленный подписью министра, обнародовался обычным порядком.

Вопрос о внесении указов на предварительное рассмотрение Непременного Совета вызвал дискуссию. Поскольку предполагалось существенно доработать проект Новосильцева, то решение этого вопроса было отложено10. Его обсуждение было продолжено на следующем заседании Негласного комитета 21 апреля 1802 г.

5 РГАДА. Ф. 1278. Оп. 1. Д. 10. Л. 78-82 об.

6 Там же. Л. 85-88.

7 Там же. Л. 98-98 об.

8 Там же. Л. 127 об-128.

9 Там же. Д. 11. Л. 39-39 об, 42-43 об.

10 Там же. Д. 12. Л. 16-17 об.

Члены Негласного комитета пришли к общему мнению, что обычные дела будут рассматриваться самими министрами, но наиболее важные из них будут обсуждаться в Непременном Совете, на специально созываемых для этого совещаниях. Будущие события в сфере высшего государственного управления покажут, что именно этой формулировкой проекта Н. Н. Новосильцева было положено начало высшему административному органу Российской империи - Комитету министров. Очевидно, что члены Негласного комитета не сознавали, что создают новый высший государственный орган, так как на заседании 21 апреля 1802 г. речь шла исключительно о преобразовании Непременного Совета, в виде разделения его на два состава - узкий, из одних министров, и широкий, включающий министров и остальных членов Непременного Совета. Только практическая реализация Манифеста «Об учреждении министерств» от 8 сентября 1802 г. дала толчок созданию особого Комитета министров, независимого от Непременного Совета.

Император предположил, что в Непременный Совет можно было бы вносить все дела. «Молодые друзья» убеждали, что это зависит только от его воли, но что внесение всех вопросов в Непременный Совет, затруднит порядок управления, и деятельность министров, которые и без того несут большую ответственность. Император согласился с этим мнением.

Затем была одобрена статья, которой устанавливалось, что все министры являются членами Непременного Совета. Вопросы управления обсуждаются в Непременном Совете, при участии того министра, в компетенцию которого входит данный вопрос и при обязательном участии министров юстиции, внутренних дел и финансов. О порядке заседаний было решено, что Непременный Совет будет собираться только по официальному уведомлению, направленному лично каждому из членов. Александр I заметил, что для заседаний Непременного Совета уже существуют специальные дни, и если не будет дела, требующего срочного созыва, то можно будет просто оповестить членов Непременного Совета об отмене очередного заседания. Эту реплику приняли к сведению11. На этом обсуждение в Негласном комитете вопроса о преобразовании Непременного Совета было завершено.

Обсуждению сенатской реформы были посвящены 14 заседаний Негласного комитета: 24 июня, 5, 13 августа, 11 сентября, 2, 9, 30 декабря 1801 г.; 3, 6 января, 17, 24 марта, 21 апреля, 5 мая 1802 г. и 16 марта 1803 г.12

Если вычленить главное в этих обсуждениях, то им стала проблема преобразования Правительствующего Сената в представительное учреждение, а также вопрос о пределах его компетенции: быть ли ему «средоточием» всех властей или только высшим судебным учреждением и «хранителем законов».

Уже на первом заседании Негласного комитета 24 июня 1801 г. Александр I напомнил о необходимости выбирать сенаторов «только среди людей, способных с честью справляться с этой функцией» и предложил возможный порядок их избрания - «назначить от всех губерний по два кандидата и выбирать сенаторов уже из составленного списка»13.

Кроме этого Александр I одобрил предложение членов Негласного комитета о поручении сенатору П. В. Завадовскому составления доклада о правах и преимуществах Сената14.

11 РГАДА. Ф. 1278. Оп. 1. Д. 10. Л. 30 об.-36.

12 Там же. Л. 1-4 об., 29-44, 49-53, 99-118, 141-150 об.; Д. 11. Л. 1-8 об., 59-103 об.; Д. 12. Л. 23-47 об.

13 Там же. Л. 4.

14 Там же. Л. 3 об.-4.

В конце июля 1801 г. доклад Сената по проекту П. В. Завадовского поступил к Александру I и был передан им на рассмотрение «молодых друзей»15.

На заседании Негласного комитета 5 августа 1801 г. от имени «молодых друзей» записку о Сенате зачитал Н. Н. Новосильцев. В ней, он выступил против превращения Сената в законодательное учреждение и высказался за то, чтобы «передать в руки Сената только юридическую (то есть судебную) власть»16. Было решено поручить составление проекта Указа Сенату Д. П. Трощинскому и дождаться разработки проекта реформы Сената Г. Р. Державиным17.

На следующем заседании Негласного комитета 13 августа 1801 г. Александр I объявил о том, что он отдал распоряжение о составлении Указа Сенату18. Одновременно император поручил Г. Р. Державину через посредство П. А. Зубова, составить еще один проект устройства Сената19. Целью этих распоряжений было, очевидно, обретение еще одной модели сенатской реформы, независимой от мнения «молодых друзей».

В дальнейшем дискуссия о преобразовании Сената в представительное учреждение в основном будет связана именно с сенатскими проектами Г. Р. Державина и П. А. Зубова. Как установил М. М. Сафонов, данные проекты были редакциями одного и того же документа, отличавшимися друг от друга степенью радикализма предложенных мер20. По проекту Г. Р. Державина, Сенат являлся собранием первых государственных чинов, в котором император представлял лицо президента.

В функциональном плане Сенат проектировался как высший и всеобъемлющий орган, которому вверялись законодательная, исполнительная, судебная и обере-гательная (то есть надзорная в отношении исполнения законов) власти. Каждую власть возглавлял отдельный министр, заведовавший Канцелярией и осуществлявший сношение с императором. Эти предложения существенно корректировали министерскую реформу, превращая министров не в руководителей центральных государственных учреждений, а в начальников властей (департаментов) Сената с вероятным продолжением функционирования коллегий и коллежских учрежде-ний21 и сохранением коллежской системы управления в целом.

По замыслу Г. Р. Державина, выборы в Сенат осуществлялись следующим образом. Собрание знатнейших государственных чинов и чиновников первых 5-ти классов всех присутственных мест Санкт-Петербурга и Москвы выбирало из лиц первых 4-х классов по три кандидата на каждое место. Из них император утверждал одного22. То есть Г. Р. Державиным Сенат задумывался как орган дворянского представительства23.

Проект П. А. Зубова отличался от проекта Г. Р. Державина отсутствием главы об устройстве законодательной власти и отдельных статей, касающихся законо-

15 Сафонов М. М. Проблема реформ в правительственной политике России на рубеже XVIII и XIX вв. Л., 1988. С. 155.

16 РГАДА. Ф. 1278. Оп. 1. Строгановы. Д. 10. Л. 29 об., 30 об. - 31.

17 Там же. Л. 31 об. - 32.

18 Там же. Л. 41.

19 Сочинения Державина. Т. 6. СПб., 1871. С. 762.

20 Сафонов М. М. Конституционный проект П. А. Зубова - Г. Р. Державина // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1978. Т. X. С. 235.

21 Так как в проекте Г. Р. Державина они подчинялись 2-му отделению Императорского верховного правления или исполнительной власти (Сборник Археологического института. Кн. 1. Отд. 2. СПб., 1878. С. 138, 142).

22 Там же. С. 137-139.

23 В отличие от более раннего и радикального «Примечания» на Указ от 5 июня 1801 г., в котором к формированию Сената привлекались духовенство и купечество.

дательной деятельности Сената. То есть Сенат в проекте П. А. Зубова не был законодательным (законосовещательным) органом24.

Проекты Г. Р. Державина и П. А. Зубова рассматривались на московском заседании Негласного комитета 11 сентября 1801 г. Предметом дискуссии стало разделение властей в рамках Сената. Причем, император настолько дорожил проектом П. А. Зубова, что «молодые друзья» были вынуждены его похвалить и выбрать из него что-то для последующей работы25. В конце этого заседания Александр I велел членам Негласного комитета также составить проект по этому вопросу26.

К вопросу о реформе Сената вернулись на заседании Негласного комитета 2 декабря 1801 г., в конце которого Александр I заявил «молодым друзьям», что пора этот вопрос решить окончательно и рассмотреть его на следующем заседании27. На заседании 9 декабря 1801 г. свою записку о Сенате зачитал П. А. Строганов. В ней он попытался согласовать положения июльского доклада Сената с положениями проекта П. А. Зубова, по возможности убрав из него все статьи, противоречащие докладу Сената28.

Как показывают подготовительные материалы работы П. А. Строганова с проектом П. А. Зубова, он полностью отказался от статей, содержащих положения о разделении властей в Сенате и о выборах сенаторов29. Тем самым, П. А. Строганов стремился убрать из сенатского проекта любое упоминание о представительном характере формирования Сената и о соединении в нем всех властей. И Строганов преуспел в этом, поскольку на следующих заседаниях Негласного комитета посвященных обсуждению сенатской реформы - 30 декабря 1801 г. и 3 января 1802 г., вопрос о выборности сенаторов и о преобразовании Сената в представительное учреждение не поднимался.

Однако на заседании Негласного комитета 6 января 1802 г., неожиданно для «молодых друзей», к способу выборов сенаторов вернулся сам император. Он предложил заняться разработкой новых правил их избрания и зачитал статьи из проекта Г. Р. Державина, в которых предусматривалась двухступенчатая избирательная система: 1) помещики каждого округа выбирают из лиц первых 8-ми классов выборщиков; 2) выборщики избирают кандидатов из лиц первых 4-х классов и представляют их императору, который и назначает сенаторов из общего списка кандидатов30.

Члены Негласного комитета заявили Александру I, что жители губерний плохо знают чиновников первых 4-х классов и поэтому не смогут осуществить свой выбор со знанием дела. Опираясь на этот тезис, они сумели переубедить императора31. На этом вопрос о выборности сенаторов и о преобразовании Сената в представительный орган в Негласном комитете был закрыт.

Заседание Негласного комитета 17 марта 1802 г. было посвящено наряду с другими вопросами, обсуждению проектов А. Р. Воронцова, целью которых были реформа Канцелярии Сената и Герольдии32.

24 Сафонов М. М. Конституционный проект П. А. Зубова - Г. Р. Державина... С. 235.

25 РГАДА. Ф. 1278. Оп. 1. Строгановы. Д. 10. Л. 50 об. - 51.

26 Там же. Л. 53.

27 Там же. Л. 109 об. - 110.

28 Там же. Л. 112 об. - 124об.

29 Там же. Д. 13. Л. 20-20 об., 21, 23.

30 Там же. Д. 11. Л. 7 об.- 8 об.

31 Там же. Л. 7 об. - 8 об.

32 Там же. Л. 70-72 об.

Заседания Негласного комитета 24 марта, 21 апреля и 5 мая 1802 г. были посвящены обсуждению конкретных вопросов сенатской реформы. Обсуждались предложение адресования указов императора сначала Сенату, который и будет их направлять министрам в соответствии с их компетенцией33, вопрос об ответственности министров перед Сенатом34, несколько мнений членов Непременного совета относительно проекта Указа Сенату35.

Несмотря на то, что официальный текст Указа «О правах и обязанностях Сената» от 8 сентября 1802 г. характеризовал Правительствующий Сенат как «верховное место в империи», из новых полномочий, вверенных ему, были предусмотрены только право представления императору на указы, противоречащие ранее изданным уложениям и ответственность министров перед Сенатом36, которые на практике оказались фикцией.

Заседание Негласного комитета 16 марта 1803 г. было посвящено подготовке проекта Указа Сенату37, утвержденному 21 марта 1803 г.38 и фактически ликвидировавшему право представления Сената императору на указы, противоречащие ранее изданным узаконениям, установленное Указом от 8 сентября 1802 г.39 На этом обсуждение в Негласном комитете сенатской реформы было закончено.

Разработке министерской реформы были посвящены 9 заседаний Негласного комитета: 10 февраля, 10, 17, 24 марта, 11, 21 апреля, 5, 12 мая 1802 г. и 16 марта 1803 г.40

На заседании 10 февраля 1802 г. князь Адам Чарторыйский представил Негласному комитету записку о «форме правления». Вначале он обрисовал общую картину состояния государственного управления, которая, по его мнению, представляла собой «величайший беспорядок». Объектом критики стала борьба между Сенатом и его канцелярией, возглавляемой генерал-прокурором, осложненная столкновениями между Советом при высочайшем дворе и Сенатом, безответственность высших чиновников, стоящих во главе центральных государственных учреждений, фиктивность прокурорского надзора.

В связи с этим Чарторыйский предложил полную реорганизацию государственного управления: «распределить административные полномочия» между несколькими министрами, которые держали бы в своих руках все нити управления, как то народное просвещение, внутренние дела, финансы, юстицию, военное ведомство, морской флот и т. д. При этих министрах должен быть образован совет, имеющий только совещательный голос и состоящий из главных чиновников. Вторая часть плана посвящалась суду, который делится на гражданский, уголовный и полицию; в первых двух подразделениях предлагались только две инстанции и кассационный суд. В третьей части плана речь шла о Сенате, который по мысли автора, должен был осуществлять постоянный контроль над исправностью действий чиновников. Каждый год министры представляют свои отчеты этому собранию41. Император и члены Негласного комитета в целом одобрили предложения Чарторыйского42.

33 РГАДА. Ф. 1278. Оп. 1. Д. 11. Л. 90.

34 Там же. Д. 12. Л. 32-34.

35 Там же. Л. 46-47.

36 ПСЗ-! Т. 27. № 20 405. С. 241-248.

37 Датируется по рукописи документа (РГАДА. Ф. 1278. Оп. 1. Д. 11. Л. 59).

38 ПСЗ-! Т. 27. № 20 676. С. 505-506.

39 РГАДА. Ф. 1278. Оп. 1. Строгановы. Д. 11. Л. 59-62.

40 Там же. Л. 37-103 об.; Д. 12. Л. 11-66 об.

41 Там же. Д. 11. Л. 37-40 об.

42 Там же. Л. 40 об. - 41 об.

На заседании Негласного комитета 10 марта 1802 г. Н. Н. Новосильцев рассказал комитету, что молодой граф Л. К. Платер представил ему черновой вариант своего проекта учреждения министерств. Этот проект и стал в дальнейшем предметом обсуждения. В проекте Платера предусматривалось создание девяти министерств: 1) юстиции, 2) внутренних дел, 3) иностранных дел, 4) народного просвещения, 5) военного, 6) морского, 7) финансов, 8) казны и 9) полиции. Состав министерств, предложенный Л. К. Платером, практически полностью, за исключением Министерства народного просвещения, повторял состав французских министерств, поэтому можно говорить о сильном французском влиянии, присутствующем в данном проекте. К проекту Платера прилагались подробные таблицы структурных подразделений каждого из министерств.

По отзыву П. А. Строганова, император «с большим удовлетворением изучил эти таблицы», но ему не понравилось устройство Министерства юстиции, в составе которого, как показалось Александру, I имелись части, образованные произвольно. Кроме того, император отметил чрезмерное количество министерских подразделений.

В. П. Кочубей имел при себе «Французский национальный альманах», содержащий описание организационного устройства министерств Франции43. Он сравнил устройство французских министерств по «Французскому национальному альманаху» с таблицами проекта Платера. Но оказалось, что у французов тоже очень много подразделений. На этом обсуждение министерского проекта завер-

На заседании 17 марта 1802 г. Н. Н. Новосильцев сообщил Негласному комитету о беседе его и А. Чарторыйского с Ф. Ц. Лагарпом, в которой Лагарп одобрил план учреждения министерств. Новосильцев добавил, что и А. Р. Воронцов высказался одобрительно по поводу идеи министерств и плана разделения дел между ними45.

На заседании 24 марта 1802 г. В. П. Кочубей зачитал свой проект введения к Указу об учреждении министерств (проект «для мотивировки указа, который повлечет за собой создание министерства»). В нем были изложены причины этой меры, перечислялись обязанности и кандидатуры министров, провозглашалась цель учреждения министерств - постоянно возрастающее благосостояние всех граждан.

Одна из статей проекта введения В. П. Кочубея предусматривала упразднение коллегий, с заменой их канцеляриями министров. Император выступил против такой решительной меры и предложил подчинить коллегии министрам, и только позднее, постепенно осуществить их замену. Мнение Александра I поддержал А. Чарторыйский. В. П. Кочубей, Н. Н. Новосильцев и П. А. Строганов считали, что будет сложно сохранить старые учреждения, так как формы делопроизводства этих учреждений будут сильно сдерживать деятельность министров, и в случае подчинения коллегий министрам придется изменить формы делопроизводства коллегий, что является очень трудоемким делом. Обсуждение этого вопроса в Негласном комитете не привело к определенному решению. Но мнение, высказанное императором, осталось неизменным и в конечном итоге, определило половинча-

43 Almanach national de France. Paris. 1801. Р. 67, 89-127.

44 РГАДА. Ф. 1278. Оп. 1. Строгановы. Д. 11. Л. 54-56.

45 Там же. Л. 75 об. - 76.

тость Манифеста «Об учреждении министерств» от 8 сентября 1802 г. и всего начального периода министерской реформы в целом.

В отношении статьи, в которой В. П. Кочубей наметил общий состав министров, император поинтересовался, намечается ли какая-либо координация всех министров и есть ли необходимость в отдельном министре коммерции. Члены комитета ответили Александру I, что до того как А. Н. Олениным не будут собраны сведения о соотношении различных ветвей власти с органами управления, они не могут ответить на этот вопрос; им пока не ясно, чем занять объединенное министерство, поскольку контроль над всеми ветвями экономического управления возложен на министра финансов.

Александр I заметил, что было бы очень кстати обзавестись министром коммерции, в поддержку своей позиции он привел мнение Лагарпа. Дальнейшее обсуждение этого вопроса не привело к конкретному результату46.

На заседании 11 апреля 1802 г. был заслушан так называемый предварительный проект Н. Н. Новосильцева «о разделении министерств и о распределении полномочий». В этом проекте вся правительственная администрация (министерство) подразделялась на отдельные части, возглавляемые министрами: юстиции, внутренних дел, финансов, государственного казначейства, иностранных дел, военного, морского, народного просвещения. Новосильцев не включил в свой проект министерство коммерции, но специально оговорил на заседании этот факт, сказав, что если императору будет угодно, то можно будет передать из министерства финансов, в ведение министра коммерции Коммерц-коллегию и таможни, что составит отдельный предмет занятий данного министерства. Таким образом, общее количество министерств в проекте Новосильцева равнялось 9. Восемь были определены, а девятое могло быть добавлено по желанию императора. В помощь каждому из министров предполагалось назначить заместителей - «поручиков министров».

Александр I в целом одобрил проект Новосильцева, но снова захотел посоветоваться с Лагарпом. Н. Н. Новосильцев ответил, что как раз собирался это сделать и, кроме того, испросил разрешения императора обсудить подробности проекта с лицами, имеющими опыт повседневной административной работы. Император согласился с этим.

Затем члены Негласного комитета обсудили проект Лагарпа об устройстве министерства народного просвещения и проект генерала Ф. И. Клингера, об устройстве народных училищ. После кратких прений, реализация этих проектов была отложена до учреждения министерств47.

На заседании 21 апреля 1802 г. Н. Н. Новосильцев представил свой полный проект учреждения министерств. Он высказал уверенность в том, что начать свою деятельность министерства могут, руководствуясь положениями «Генерального регламента...» Петра I об управлении коллегий. Впоследствии его нужно будет скорректировать в соответствии со сведениями собранными по вопросам управления Лагарпом во Франции и его доверенным лицом в Пруссии, «так как наши правила уже не годятся ни для судов, ни для канцелярий». Все это, по мнению Новосильцева, станет первоочередной задачей правительства.

46 РГАДА. Ф. 1278. Оп. 1. Д. 11. Л. 86-92 об.

47 Там же. Д. 12. Л. 11-22 об.

Александр I заметил, что порядок деятельности судебных и административных учреждений должен различаться.

Новосильцев начал с изложения порядка составления министерских докладов, подаваемых императору, в случае отсутствия необходимых законов. Каждый такой доклад должен был содержать суть вопроса, требующего распоряжения императора, обоснование причин, требующих данного распоряжения, и пользы, которую оно принесет. Предполагалось, что эти доклады должны предварительно рассматриваться комитетом, составленным из министров. При несоблюдении этого порядка каждый министр был вправе сделать собственное представление императору по теме доклада.

Александр I выразил сомнение в необходимости такого порядка распоряжений императора. Члены Негласного комитета убеждали его в том, что все ветви государственного управления связаны в единую цепь, поэтому все распоряжения должны быть согласованы друг с другом, кроме того, предварительное обсуждение предотвращает случаи введения в заблуждение императора и заставляет министров придерживаться границ их служебного долга.

Император выразил мнение, что министры должны немедленно приступить к работе, потому что, если они будут назначены, но не вступят в управление в течение 1-2 месяцев, то действующие чиновники, зная о своей скорой отставке, будут плохо выполнять свои обязанности и вызовут раздражение своими жалобами и т. д. Александр I добавил, что в первое время новые министры создадут свои канцелярии на основе старых чиновников, даже если дела пойдут и не особенно блестяще. Министрам получат условное представление о своих канцеляриях, которые в течение 6 недель должны быть укомплектованы и приведены хотя бы приблизительно в то состояние, какое они должны иметь по плану реформы.

По проекту Новосильцева каждый министр представлял ежегодный отчет императору. Этот отчет предварительно рассматривался Сенатом и вместе с сенатским заключением в форме доклада подносился императору. Помимо этого, Сенат наделялся правом требовать объяснения от министров в течение всего года. Император возразил, что «Сенату предоставляется право, которым он никогда не обладал», что если из него хотят сделать подобие суда, то одна его функция будет противоречить другой. Н. Н. Новосильцев заметил, что его величество одобрил идею о том, чтобы еще больше сблизить суд и подсудных, распределив департаменты Сената по губерниям империи, тогда 1-й Департамент остался бы в Петербурге и его нельзя было бы отделить от его административных функций, таким образом он мог стать в каком-то смысле зачатком верхней палаты. Император согласился с этими доводами.

Дальнейшее обсуждение коснулось функций поручика (заместителя) министра. Он должен был принимать участие во всех делах министра, по усмотрению последнего. Император высказал мнение, что нужно конкретнее определить сферу деятельности поручика министра, который слишком зависел от своего начальника. Министрам было приказано назначить два дня в неделю для приема. При обсуждении статьи о принципах организации министерских канцелярий, император высказался за то, чтобы не включать эти положения в инструкцию каждому министру48.

48 РГАДА. Ф. 1278. Оп. 1. Д. 12. Л. 24 об. - 36 об.

Начало заседания 5 мая 1802 г. было посвящено обсуждению кандидатур министров финансов и юстиции. Император сообщил членам Негласного комитета о результатах своей беседы с Лагарпом по поводу лиц, предполагаемых к назначению министрами. Александр I предполагал назначить министром финансов графа Н. П. Румянцева, а министром юстиции А. И. Васильева. Лагарп выразил сомнение в необходимости перемещения А. И. Васильева в сферу юстиции, в виду большей пользы его в управлении финансами, связанной с его долголетней практикой в этой сфере. Лагарп отметил и общественное признание Васильева, как человека разбирающегося в финансах. Члены Негласного комитета, отвечая Александру I, признали авторитет Васильева в обществе, но уточнили, что в его ведении была до сих пор не столько область финансов, сколько Государственное казначейство. Назначение же Румянцева министром финансов, по словам членов Негласного комитета, потребовало бы назначения ему в помощники одного или нескольких способных чиновников.

Александр I сказал также, что Лагарп посоветовал на первых порах оставить казначейство и министерство финансов объединенными, тем более, если то и другое окажутся в руках А. И. Васильева, который сможет при необходимости их потом разделить. Да и вообще, считал Лагарп, в этом направлении не стоит с самого начала заниматься точным разделением сфер управления. Члены Негласного комитета высказались за разделение государственного казначейства и министерства финансов, поскольку все части управления уже соотнесены между собой и точно определены, и та или иная часть принадлежит к определенному главному подразделению.

В заключение император сообщил комитету о том, что Лагарп продолжает настаивать на создании отдельного Министерства коммерции49.

Прежде всего, было прочитано письмо А. Р. Воронцова на имя императора, в котором он всячески одобрил план учреждения министерств, отметив, что императрица Екатерина II в самом начале своего царствования высказывала подобные идеи, но потом оставила их.

Далее, были заслушаны: «1) Замечания на самый указ; 2) Примечание на разные статьи; 3) О Лесном департаменте; 4) О кратких денежных ведомостях, которые управляющий финансами обязан ежемесячно подавать императору; 5) Об отчете и ревизии; 6) Особая записка о разных предположениях имеющих связи с учреждаемою администрацией».

Длительное обсуждение закончилось констатацией всеми членами Негласного комитета факта незначительности замечаний, сделанных А. Р. Воронцовым50.

Последнее заседание Негласного комитета, посвященное обсуждению министерской реформы - а именно, ответственности министров перед Сенатом, произошло после учреждения министерств и затронуло уже проблемы не подготовки, а реализации министерской реформы. Заседание 16 марта 1803 г. было собрано по повелению императора для обсуждения ряда статей проекта Указа Сенату написанного Н. Н. Новосильцевым, которые вызвали неодобрение государя.

49 РГАДА. Ф. 1278. Оп. 1. Д. 12. Л. 39-44 об.

50 Там же. Л. 48-65.

Император внес на обсуждение вопрос о возможности Сената входить с представлением к императору и в том случае, когда министерский доклад уже утвержден «высочайшей» подписью.

А. А. Чарторыйский, П. А. Строганов и Н. Н. Новосильцев считали необходимым наличие такого права у Сената, поскольку «нельзя отнять у Сената право изобличать министров во лжи и воспрепятствовать таким способом подрыву доверия императора в этих случаях». В. П. Кочубей, первоначально выступивший против, согласился с доводами членов Негласного комитета. Александр I также принял эти аргументы.

Однако император не согласился с концовкой проекта Новосильцева, в которой автор доказывал, что доклад Военной коллегии не противоречит правам дворянства и выражал от имени императора благодарность Сенату за усердие в работе. Несмотря, на доводы членов Негласного комитета, что подобное окончание указа является мягким, но в то же время строгим наставлением, император остался при своем мнении51.

Примечание к протоколу заседания 16 марта 18G3 г., написанное П. А. Строгановым показывает, как этот вопрос был разрешен практически. Несколько дней спустя Н. Н. Новосильцев представил императору проект Указа Сенату, переписанный начисто. В текст проекта он включил финальные строки, вызвавшие спор на заседании 16 марта 18G3 г., но уже не в смысле благоволения, а как предупреждение. С этой формулировкой император согласился и одобрил проект в целом52.

Несмотря на видимое сохранение ответственности министров перед Сенатом, Указ 21 марта 18G3 г. означал ликвидацию права представления Сената и закрепил отсутствие министерской ответственности перед Сенатом. На этом обсуждение министерской реформы в Негласном комитете закончилось.

Список источников и литературы

Указ «О неприкосновенности прав предоставленных дворянству» // ПСЗ-I. Т. XXVII. СПб., 1830. № 20676.

Указ «Об учреждении непременного Совета для рассматривания важных государственных дел» // ПСЗ-I. Т. XXVI. СПб., 1830. № 19 806.

Российский государственный архив древних актов. Ф. 1278. Оп. 1. Строгановы.

Сочинения Г. Р. Державина. Т. 6. СПб., 1871. XXX, 905 с.

Материалы, относящиеся до издания указа 8 сентября 18G2 г. о существе должности, правах и обязанностях Сената // Сборник Археологического института. Кн. 1. Отд. 2. СПб., 1878. С. 68-168.

Сафонов М. М. Конституционный проект П. А. Зубова - Г. Р. Державина // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1978. Т. X. С. 226-244.

Сафонов М. М. Проблема реформ в правительственной политике России на рубеже XVIII и XIX вв. Л., 1988. 247 с.

Almanach national de France. Paris, 1801.

51 РГАДА. Ф. 1278. Оп. 1. Д. 11. Л. 59-61 об.

Причины создания комитета

Переворот был почти безоговорочно поддержан гвардейскими офицерами, высшими сановниками, столичным дворянством, Павел І утомил и пугал их своим непредсказуемым характером, капризами, которые постоянно грозили обернуться опалой, ссылкой. Александр, очень привлекательный внешне, всегда был со всеми приветлив и любезен самое главное – он сумел успокоить придворных и сановников, дав понять, что время непредсказуемых наказаний прошло.

Замечание 1

В ночь дворцового переворота Александр подписал манифест, в котором провозглашал управление «по законам и по сердцу бабки своей – Екатерины Великой».

Эта фраза вызвала всеобщее ликование в дворцовом окружении: в ней можно было увидеть намерение возродить «золотой век» дворянства – тем, чем прославилась Екатерина II. В свою очередь, у Александра I на самом деле были свои планы: он стремился вести такую политику, которая направлена на преобразования более либерального характера. Испытаю влияние своего воспитателя Лагарпа император достаточно критически оценивал русскую действительность, справедливо считая нужным проведение коренных реформ. Александр повел двойную игру: с одной стороны, он всячески успокаивал сановников и придворную знать, которая не желала никаких перемен. Однако, назначая старых дворян на почетные посты в государстве, он в то же время окружал себя единомышленниками, которые также стремились провести ряд реформ. Эти люди в 1801 году составили так называемый Негласный комитет.

Участники Негласного комитета

Комитет оправдывал свое название: это был своеобразный дружеский кружок, который действовал в обстановке негласности, то есть секретности. Основным центром, в котором разрабатывались идеи преобразований, стал так называемый Негласный комитет. В его состав вошли «молодые друзья» царя:

• представители русской аристократии Павел Строганов и Николай Новосильцев;
• польский князь Адам Чарторыйский;
• потомок малороссийской казацкой старшины Виктор Кочубей.

Все они были убежденными сторонниками конституционной монархии и отмены крепостного права, единомышленниками Александра Павловича еще смолоду.

Тем не менее, именно в Негласном комитете были определены основные направления реформаторской деятельности царя и отчасти подготовлены сами реформы .

Заседания комитета

На заседаниях Негласного комитета (он работал с июня 1801 г. до мая 1802 г., а 1803 г. проведено только 4 заседания) было признано, чтобы в первую очередь выявить действительное положение дел, затем реформировать различные части администрации и, наконец, обеспечить государственные учреждения конституцией, основанной на настоящем духе народа.

Обсуждали также вопрос о повышении обороноспособности страны, основные направления ее внешней политики, прерогативы Сената, постепенную отмену крепостного права. Дискуссии и споры вокруг программы преобразований поставили молодого императора и его сторонников перед серьезной проблемой: как проводить либеральные реформы в стране, где большинство населения находилась в крепостной неволе, где отмена крепостного права неизбежно подрывало собственность и привилегии дворян, которые все же обладали некоторыми гражданскими правами. Получалось также, что только монарх, который сосредоточивал в своих руках всю полноту самодержавной власти, мог совершить такие преобразования.

Негласный комитет многие сановники сразу же оценили как «якобинскую шайку», как сборище чуть ли не революционеров. Это было совершенно несправедливо. Сохранившиеся протоколы заседаний Негласного комитета ясно показывают, насколько осторожны и умерены в своих предложениях были его члены. Речь шла о постепенных, хорошо продуманных и подготовленных преобразованиях, к которым Россию подталкивал весь ход ее развития.

Замечание 2

В Негласном комитете царила достаточно непринужденная атмосфера, во время обсуждений важных государственных вопросов его члены не боялись спорить с императором. Однако, как это стало известно позднее, Александр, который выглядел очень учтиво и обходительно по отношению к другим, очень самолюбив и возражения терпит очередь редко.

В 1803 г. царь окончательно прекратил заседания Негласного комитета, однако, его членов назначил на важнейшие государственные должности, таким образом, превратив их из советников в практических исполнителей.