Будущее свободы: нелиберальная демократия в США и за их пределами. Будущее свободы. Нелиберальная демократия дома и за границей США, давай до свидания

Несвободные от будущего

За столетия трудной и непредсказуемой истории люди создали множество концепций, призванных не столько усовершенствовать окружающий мир, сколько убедить самих себя в возможности и даже неизбежности его изменения к лучшему. Теории, предлагающие наиболее убедительные обоснования такой возможности, по сей день надежно защищены даже от непредвзятой научной критики. Их единственным, но бескомпромиссным критиком оказывается именно история, всякий раз демонстрирующая человечеству несбыточность его надежд на безоблачное будущее.

На протяжении последних столетий мечта о справедливом обществе, основанном на принципах демократического правления, обретает все большую власть над умами людей. Вера в то, что демократия способна изменить мир к лучшему, соперничает по своей распространенности и истовости разве что с основными мировыми религиями. Но почему демократию наделяют чуть ли не сверхъестественными качествами? Этим непростым, но своевременным вопросом задается в новой книге Фарид Закария, один из наиболее оригинальных политических аналитиков современной Америки, главный редактор журнала Newsweek и автор нескольких бестселлеров.

Со всей определенностью он заявляет, что демократия лишь форма организации политического процесса, но не сущностный его элемент. Уже сам по себе этот тезис заслуживает пристального внимания, поскольку чуть ли не каждый внешнеполитический шаг США обосновывается потребностями борьбы за расширение зоны демократии. Но система аргументов и выводов автора оставляет еще большее впечатление.

Закария утверждает, что демократическое правление не обязательно должно считаться справедливым (см. рр. 18–19), а одних лишь демократических процедур далеко не достаточно, чтобы говорить о либеральном порядке и соблюдении гражданских свобод (см. р. 25–26). Многие успешно развивающиеся территории, как, например, Сингапур и Гонконг, строго говоря, не являются демократическими, но отвечают требованиям, предъявляемым к либеральному правовому государству (см. р. 86). Напротив, соблюдение формально демократических принципов в Югославии не помешало установлению там автократического режима Милошевича и развязыванию этнических чисток и гражданской войны (см. р. 113–114). Анализируя пути демократии в современном мире, автор приходит к выводу, что адекватное решение нынешних проблем может быть предложено не демократией, а республиканской системой в ее кантовском понимании, где имеют место «разделение властей, сдержки и противовесы, верховенство закона, защита прав личности и определенная степень представительства (но отнюдь не всеобщее избирательное право)» (р. 116). Ценности современного западного мира, пишет Закария, берут свое начало не в греческих традициях, где «демократия зачастую предполагала… подчинение индивида власти сообщества», а в римских установлениях, главным из которых было «равенство всех граждан перед законом». «Римская республика, – продолжает он, – с ее разделением властей, избранием должностных лиц на ограниченный срок и акцентом на равенство перед законом с тех времен служит образцом [политической] организации, наиболее последовательно [принятым за основу] при создании Американской республики» (р. 32).

Исходя из таких посылок, Закария предлагает свою типизацию демократии, основанную на противопоставлении либеральной демократии (liberal democracy), явления всецело позитивного, демократии нелиберальной (illiberal democracy), препятствующей, по мнению автора, формированию республиканских порядков, адекватных современным требованиям. Термин «нелиберальная демократия» вряд ли достаточно полно передает смысл английского illiberal democracy. Говоря о «нелиберальной демократии», мы подчеркиваем не ее враждебность либеральной демократии как институту или как распространившейся практике (и потому не обозначаем ее как non-liberal democracy), а то обстоятельство, что этот тип демократии не «впитал в себя» истинные ценности либерализма (illiberal в том же смысле, в каком неграмотный человек называется illiterate). На первый взгляд некоторые тезисы автора позволяют предположить, что нелиберальная демократия чаще всего возникает в условиях копирования демократических порядков в странах, не имевших продолжительной демократической традиции, – так, едва лишь заговорив о ней, Закария приводит в качестве примера Китай и Россию (см. р. 89–96). Но фактически автор идет дальше – к утверждению, что нелиберальная демократия может возникнуть и там, где прежде существовала демократия либерального типа.

В начале XXI века, утверждает Закария, пути демократии и свободы, прежде «переплетенных в политической ткани западных обществ, во все большей степени расходятся повсюду в мире» (р. 17). Оказывается, что дефицит демократии отнюдь не всегда может вызывать сожаление, а избыток ее – удовлетворение. Автор доказывает, что демократические процессы в Югославии привели к гражданской войне, что в современной России демократически избранный президент урезает свободу прессы и способствует становлению умеренно авторитарной системы (см. р. 92). Он считает, что проблемы ряда африканских и азиатских государств, которые иногда объясняются недостаточным усвоением демократических принципов, обусловлены неспособностью их руководства реализовать меры, давно претворенные в жизнь в десятках менее демократических, но более развитых стран (см. р. 98). Автор отмечает, что демократизация арабского мира может оказаться предельно опасной, так как сегодня демократические выборы здесь могут привести лишь к победе исламистов и утрате тех немногочисленных достижений вестернизации, которые мы видим сегодня (см. р. 136–140). Наконец, он решительно отвергает спекуляции о якобы антидемократической природе Европейского союза. Институты ЕС, утверждает Закария, получили уникальную возможность принимать рациональные решения без учета популистских соображений, что в значительной мере и обусловило успех европейской интеграции (см. р. 242–243).

На протяжении многих десятилетий либеральная традиция утверждала, что демократия самоценна, как таковая, а ассоциирующиеся с ней проблемы порождены лишь ее недостаточной развитостью. «Лекарство от болезней демократии, – писал еще в 1927 году известный американский философ Джон Дьюи, которого цитирует в своей книге Закария, – это бЧльшая демократия» (р. 240). Анализируя опыт недавней истории, автор приходит к выводу об ошибочности этого рецепта. Распространение демократии «по-американски», которое он удачно сравнивает со столь типичным для американских корпораций франчайзингом (см. там же), способствует становлению режимов, основанных на нелиберальной демократии. Но «в целом, за пределами Европы, нелиберальная демократия не стала эффективным средством формирования демократии либеральной» (р. 100), и потому подобные режимы гораздо менее прогрессивны по сравнению с теми, что не вполне демократическими методами утверждают принципы гражданского общества (Фарид Закария называет их «либерализирующими автократиями», см. р. 56).

Система либерального и при этом «не вполне демократического» общества рассматривается в рецензируемой книге как оптимальная для нынешней ситуации политическая форма. Обосновывая ее достоинства, автор апеллирует к историческому опыту не только западных демократий, сформировавшихся на базе аристократических режимов, но и стран Третьего мира, среди которых последовательно придерживаются демократических принципов только бывшие британские колонии (см. р. 57). Политическое устройство, которое должно опираться на демократические процедуры, но не подменяться нелиберальной демократией, Закария определяет как конституционный либерализм: «На протяжении большей части современной истории характерной чертой правительств Европы и Северной Америки, отличавшей их от правительств в других частях мира, была не демократия, а конституционный либерализм» (р. 20). В начале 30-х годов XIX века в Британии право голоса на выборах в Палату общин имело лишь 1,8 % населения, а избирательное законодательство 1832-го, казавшееся в то время чуть ли не революционным, повысило долю избирателей всего до 2,7 %. Лишь в 1884 году она выросла до 12,1 %, а с 1930-го было введено всеобщее избирательное право. В США ситуация была несколько лучше – в 1824 году на президентских выборах могли голосовать около 5 % взрослых граждан страны, – но это не меняло ситуацию коренным образом (см. р. 20, 50). Не демократические плебисциты, а твердое установление законов и четкое следование им – вот что, по мнению автора, привело к тому, что демократия стала оптимальным дополнением конституционализма в западном мире.

Некритическое отношение к демократии рассматривается в книге как главная угроза, с которой сталкиваются западные общества, угроза тем более опасная, что она исходит изнутри самих этих обществ и редко анализируется с должным вниманием. В последнее время большинство населения стран Запада не готово признать, что у них «демократия процветает, свобода – нет» (р. 17). Сегодня для Запада становится особенно актуальной мысль Гёте, уверенного, что в самом жестоком рабстве пребывает тот, кто ошибочно считает себя свободным.

По мнению Закария, упадок свободы в условиях укрепляющейся демократии наиболее заметен именно в Соединенных Штатах. Он иллюстрирует эту мысль самыми разнообразными примерами. Так, «демократизация» финансовой сферы привела к тому, что солидные и уважаемые банки поглощаются новыми, ориентированными исключительно на предоставление стандартизированных услуг массовому клиенту (см. р. 200). Юристы все больше становятся бизнесменами, и их деятельность способна породить скорее пренебрежение к закону, чем уважение к нему (см. р. 232). Люди на выборных должностях быстро утрачивают интерес к чему бы то ни было, кроме собственного переизбрания (см. р. 172). Политические партии, которые прежде имели четко различающиеся идеологии и подходы, сегодня не располагают сколь-нибудь ясными программами и оказываются придатками своих лидеров (см. р. 181). Даже Церковь уступает свою роль десяткам сект и течений, единственная задача которых – вербовка все новых последователей (см. р. 205–206, 214–215).

Причины всех этих явлений автор видит в изменении отношения общества к заслугам граждан, что привело к «самоубийству элит». Этот момент в его рассуждениях настолько важен, что я остановлюсь на нем подробнее. Какой бы эгалитарной ни считала себя Америка, утверждает Закария, элиты присутствовали в ней всегда; сохраняются они и поныне. Но «прежние элиты представляли собой закрытый круг и основывались на родословной, родстве и этнической близости. Новая система более демократична: людей возвышают их богатство, таланты или известность – и этот процесс отбора, несомненно, является более открытым и предпочтительным. Однако другое важное отличие в том, что прежние элиты ощущали бЧльшую социальную ответственность, в том числе и потому, что их статус был незыблем. Новые элиты действуют в гораздо более открытом и конкурентном мире… Их интересы не простираются далеко и оказываются ограниченными, их горизонтом становится не отдаленное будущее, а непосредственное завтра. В результате они не думают и не действуют так, как должны были бы думать и действовать элиты, и это печально, поскольку они всё еще являются таковыми» (р. 228). Величайшее достоинство демократии, несомненно, состоит в том, что она дала народу возможность контролировать власть и ограничивать ее в действиях, которые большинство считает неправомерными. Величайший же недостаток демократии в том, что она отождествила неправомерные действия с неправильными и отдала большинству на откуп решение вопроса относительно того, что считать верным, а что – ошибочным. Возникшая в результате система сузила горизонты верхушки общества до горизонта низов, свела совершенные интересы к примитивным, сделала логику действий прямолинейной, а ответы на нестандартные вызовы недопустимо шаблонными и упрощенными.

Гражданин Соединенных Штатов, Закария критикует их за выхолащивание принципа демократии и вспоминает в данной связи Индию – свою историческую родину. Как известно, эта страна добилась независимости под руководством Махатмы Ганди, одного из самых выдающихся гуманистов и политиков ХХ века. Затем на протяжении более пятнадцати лет ею руководил Джавахарлал Неру, получивший образование в Хэрроу и Оксфорде по специальности «английская история и литература», человек, не чуравшийся называть себя «последним англичанином, которому довелось управлять Индией». Под его руководством были заложены основы самого большого демократического государства современного мира, где число голосующих избирателей в 3,5 раза больше, чем в США. Но каков результат? Сегодня в правительстве крупнейшего штата Индии, Уттар-Прадеша, каждый третий министр ранее подвергался уголовному преследованию, а каждый пятый обвинялся или даже был осужден за предумышленное убийство. При этом процент явки на избирательные участки в штате (откуда, кстати, избирались в национальный парламент сам Неру и его дочь Индира Ганди) остается наиболее высоким в стране (подробнее см. р. 105–113). В США, разумеется, вряд ли мыслимо что-то подобное. Но не стоит судить о возможных перспективах слишком поспешно.

Каковы же основные выводы рецензируемой книги? На мой взгляд, их два. Во-первых, создание демократического общества в странах нынешней периферии не требует немедленной «демократизации» в традиционном понимании. Автор проводит своеобразную параллель между политической демократизацией и экономической модернизацией. На протяжении последних десятилетий экономические успехи стран, где практикуются преимущественно авторитарные методы руководства, оказываются гораздо более впечатляющими, чем в государствах, начавших с реформирования политической сферы. В книге подчеркивается, что в современных условиях автократические режимы, приверженные соблюдению строгих законов, открывают перед своими народами больше перспектив, чем нелиберальные демократии.

Во-вторых, желание США максимально способствовать распространению демократии служит опасным дестабилизирующим фактором. Американская демократия стремительно вырождается в некий особый тип нелиберальной демократии, и сегодня, когда в самих США «в политической жизни необходимо допускать не больше, а меньше демократии» (р. 248), американцам нечему учить остальной мир. Более того, Фарид Закария находит фундаментальное различие между началом и концом ХХ столетия. Тогда основной целью было «сделать мир более безопасным для демократии», теперь же главной задачей стало «сделать демократию менее опасной для мира» (р. 256).

Справится ли Запад с этой задачей? Если это ему и удастся, главенствующая роль в данном процессе не будет принадлежать Соединенным Штатам. И даже если многим странам придется копировать демократические порядки, то лучше с европейского оригинала, а не с американской копии. Хотя именно она и предлагается сегодня гораздо более настойчиво, но это никого не должно вводить в заблуждение: везде и всегда копии тиражировались в избытке, но ценились дешевле.

Владислав Иноземцев

Избранное в Рунете

Александр Терентьев

Фарид Закария. «Будущее свободы: нелиберальная демократия в США и за их пределами» (Москва, научно-издательский центр «Ладомир», 2004)

Книгу американского политолога Фарида Закарии «Будущее свободы: нелиберальная демократия в США и за их пределами» можно было бы назвать настоящим панегириком классическому конституционному либерализму. В ней автор пытается развеять один из величайших мифов нашего времени — миф о тождестве свободы и демократии. Закария - редактор журнала «Ньюсуик интернэшнл», в прошлом заместитель редактора «Форин афферс». Он американский интеллектуал-мусульманин индийского происхождения.

Для того чтобы заниматься современной международной политикой, пожалуй, лучшего сочетания не придумаешь. Стиль его книги, естественно, очень публицистический, и она скорее напоминает сборник статей, объединённых общей идеей, чем цельную монографию.

Основная мысль Ф. Закарии состоит в том, что на Западе люди делают всё меньше различий между такими понятиями, как демократия и либерализм, либерализм и свобода, свобода и справедливое политическое устройство. Закария отмечает, что демократия может быть и нелиберальной, что она нередко служит укреплению власти авторитарных правителей и вполне может препятствовать «прогрессу свободы». Ярким тому подтверждением является история большинства африканских стран, в которых демократические преобразования обернулись неэффективным управлением и привели к власти откровенно диктаторские режимы. Закария убеждён, что «демократия попросту нежизнеспособна в обстановке яростно отстаиваемых этнических предпочтений», то есть там, где большинство и меньшинство, по сути, известны заранее и не подвержены существенной динамике.

Как отмечал в одной из своих комических новелл Ивлин Во, самая прекрасная идея хороша «лишь до определённого предела». И идея демократии в данном случае не является исключением. Избыток демократии, по мнению Закарии, такая же, если не большая, угроза свободам, как её иллюзорность. «Результатом демократизации демократии в Соединённых Штатах, - утверждает автор, - стал серьёзный дисбаланс в американской политической системе: теперь в ней больше демократии, но меньше свободы». Действительно, этот процесс, который начался в 60-е годы прошлого века, привёл к безраздельному господству общественного мнения и различных групп интересов. Доведение демократической идеи до абсурда Закария демонстрирует на примере Калифорнии, где начиная с 1990-х годов многие важнейшие решения стали приниматься посредством референдумов, то есть методами прямой демократии, что привело к снижению эффективности демократической системы и даже её дискредитации. Другой характерный пример - это Конгресс, который вынужден принимать законы и поправки к ним в условиях жёсткого давления со стороны лоббистских группировок. Закария замечает: «Во времена, когда короли правили путём издания указов, политика не отличалась совершенством. Ситуация ничуть не лучше, когда тем же занимается народ».

Автор проводит различие между конституционным либерализмом, который предусматривает ограничение власти, и демократией, напротив подразумевающей её накопление и реализацию. Он отмечает, что многие либералы XVIII и XIX веков считали демократию силой, способной подорвать свободу. В своей книге Закария призывает к восстановлению и укреплению механизмов «делегированной демократии», наделяющей избранных народом политических деятелей определённым иммунитетом от капризов изменчивого общественного мнения и воздействия групп интересов. Идеальной формой организации общества и власти Закария называет республику, которая может создать «разумный баланс между эффективным управлением и демократическим контролем».

Достаточно любопытно, что в своих представлениях о различных типах политического устройства американский журналист практически полностью совпадает с Аристотелем. Он утверждает, что оптимальной формой политического устройства является полития (или, выражаясь более современным языком, республика) и что она естественным образом выросла из аристократической системы; демократия представляет собой не альтернативу республики, а лишь её дополнение; бесконечная «демократизация демократии» приводит к охлократии и в конечном итоге к тирании.

Чтобы избежать такого сценария в современных западных странах, Закария призывает задуматься о роли элит в политической жизни. Он убеждён, что противостоять охлократии может лишь та элита, «мудрость которой помогает наилучшим образом разглядеть интересы страны, а патриотизм и приверженность справедливости не приносятся в жертву временным или каким-либо частным соображениям». Когда-то Эдмунд Берк поучал своих избирателей: «Ваш представитель предаст ваши же интересы, а не послужит им, если пожертвует своим суждением ради вашей точки зрения». Пожалуй, эти слова наиболее точно характеризуют представления Закарии о роли элит в представительной демократии. Во многом его идеалом является англо-американская элита, которая вплоть до середины XX века обеспечивала высокую эффективность и устойчивость демократической системы Соединённых Штатов. Конечно, он не отрицает, что политикам той эпохи был свойственен «надменный патернализм, возникший из чувства культурного превосходства». Тем не менее автор убежден, что «они были носителями определённых идеалов - честной игры, порядочности, свободы и протестантского понимания своей миссии, - которые помогали устанавливать нормы для всего общества».

Однако нельзя не признать, что прежняя идея элитарности на данный момент воспринимается на Западе как анахронизм. Конечно, это не означает, что элиты более не существует. Просто, как пишет Закария, теперь «политику проводят теневые элиты». Как правило, они не осознают своего элитного статуса, а иногда и намеренно отрицают его. В большинстве своём это меритократия. По сравнению с прежней элитой нынешняя куда более динамична, но в то же время и неустойчива. По мнению Закарии, «она ни перед кем не несёт ответственности, не отзывчива на чужие нужды и часто вообще не озабочена общественными интересами». Представители современной западной элиты не тратят силы на то, чтобы убедить общество в своей правоте.

Им легче подладиться под настроения толпы. Однако, как утверждает Закария, незаметно для себя «они перенимают не только её способ мышления, но и меру её невежества».

С изменением роли элит меняется и природа политических партий. На смену старым партийным бонзам пришли профессиональные активисты, которые в отличие от своих предшественников не считаются с мнением рядовых членов партии. «Теперь, - пишет Закария, - партия не более чем инструмент для сбора средств в пользу телегеничного кандидата». «И это только начало, - предупреждает автор. - По мере того как политические партии будут деградировать дальше, богатство и известность станут привычными средствами для избрания на высшие посты».

Сравнивая англосаксонскую и континентально-европейскую систему, Закария приходит к выводу, что излишний этатизм последней обусловлен тем, что «никакой «кодекс чести» не может стать надёжной защитой от искушений демократии». Государству, по мнению автора, необходимы политические институты, независимые от капризов и сиюминутных настроений избирателя, такие как суд или центральный банк. Подобную же роль выполняют и некоторые наднациональные институты, например Европейская комиссия или ВТО.

Если на Западе либерализму угрожает избыток демократии, то в развивающихся странах, по мнению Закарии, опасность представляет её иллюзорный характер. В разных частях света режимы, избранные демократическим путём (причём многие из них переизбраны повторно или подтвердили свою легитимность в ходе общенародных референдумов), игнорируют конституционные ограничения своей власти и лишают граждан фундаментальных прав. Такие режимы, в которых перемешаны выборность и авторитаризм, Закария называет «нелиберальными демократиями». Они, как утверждает автор, «не отличаются политической или экономической эффективностью, так как правящие элиты складываются в них не по меритократическому принципу».

Основой «нелиберальной демократии» служит либо популизм, либо жёсткий контроль над политической жизнью.

Как то, так и другое оказывается возможным благодаря отсутствию обеспеченного и самостоятельного «среднего класса», что позволяет Закарии сделать вывод о том, что нелиберальная демократия, как правило, становится следствием преждевременной демократизации. Выбор, который, по мнению американского политолога, должны сделать для себя развивающиеся страны, - это выбор между нелиберальной демократией и либеральной автократией. Причём либеральная автократия оказывается, как ни странно, более эффективным путём становления либеральной демократии.

«На протяжении последних 50 лет, - отмечает Закария, - практически все «истории успеха» в развивающемся мире происходили при либеральных авторитарных режимах, будь то на Тайване, в Южной Корее, Сингапуре, Чили или даже в Китае».

Рассуждая о причинах становления нелиберальной демократии, Закария не пытается искать их в культуре того или иного народа («…культуры неоднородны, - пишет он, - каждый найдёт в них то, что ищет»), не ищет он объяснений и в авторитарных наклонностях отдельных правителей. Фундаментом нелиберальных демократий он считает структуру экономики соответствующих стран, как правило, основанную на сырьевом секторе. «Правительствам стран, располагающих изобильными ресурсами недр, - утверждает Закария, - богатство достается слишком легко; они распоряжаются им как бы по доверенности. Они жируют, получая доход от продажи минерального сырья или нефти; им не приходится решать куда более сложную задачу создания рамочного законодательства и институтов, способствующих процветанию нации». Лёгкие деньги, по мнению автора, подразумевают отсутствие стимула к экономической или политической модернизации. Они «избавляют государство от необходимости облагать своих граждан налогами и в обмен обеспечивать их чем-то в виде политической отчётности».

Для того чтобы арабские страны встали на путь либерализации, Закария предлагает создать прецедент преуспевающего государства на Ближнем Востоке. В Восточной Азии экономический успех Японии подал убедительный пример, за которым следили и за которым последовали другие страны региона. Ближнему Востоку необходима хотя бы одна собственная история подобного успеха. Кандидатами на роль успешного государства Закария называет Египет, который, по его мнению, является интеллектуальным центром арабского мира, и, разумеется, Ирак. Закария критикует неоконсервативный проект демократизации Ирака, обвиняя администрацию Буша в идеологизации внешней политики.

Он настаивает на том, что выборы в стране должны проводиться уже после того, как начнут функционировать гражданские институты, суды, политические партии и экономика. А это означает, что американцы в Ираке надолго, и им следует привыкнуть к мысли, что «это государство превратилось в 51-й штат». «Ирак, - заявляет Закария, - вполне мог бы стать первой крупной арабской страной, объединяющей арабскую культуру с хозяйственным динамизмом, религиозной терпимостью, либеральной политикой и современным взглядом на мир».

Закария признаёт, что выстраивать режим нелиберальной демократии начал ещё Ельцин, который «содействовал ослаблению почти всех конкурирующих ему центров власти - судов, губернаторов, законодательных органов». Путин, по мнению автора, развил главное, что унаследовал от Ельцина, - институт суперпрезиденства. Закария не забывает и о реверансах, рассуждая об уникальном характере российской культуры и высоком уровне образования российских граждан. Более того, он даже готов согласиться с тем, что «Россия в значительной мере является частью западного мира». Однако, как бы там ни было, для Закарии она остаётся типичным примером нелиберальной демократии. «Нелиберальная демократия в России, - пишет он, - должна породить либерального автократа, а тот, возможно, когда-нибудь приведёт страну к подлинной либеральной демократии». Интересно, что в роли такого лидера он видит нынешнего президента. «Путин - хороший царь, - заявляет Закария. - Он хочет построить современную Россию.

Он верит, что России нужны порядок и эффективно функционирующее государство, чтобы либерализовать её экономику».

Фарид Закария – автор книги Будущее свободы: нелиберальная демократия в США и за их пределами – популярный политический аналитик, американский мусульманин родом из Индии, редактор еженедельника «Newsweek International», экс-заместитель редактора «Foreign Affairs».

Книга Закарии, вышедшая в 2003 году стала ярким и обсуждаемым событием в политологическом мире. Почему же она вызвала такой резонанс и обсуждается до сих пор?

Автор развеивает в своей книге классический миф о том, что демократия тождественна свободе. Закария отмечает, что западном мире постепенно размываются различия между понятиями демократия и либерализм, свобода и либерализм. Интересны мысли автора о том, что демократия не обязательно должна быть либеральной. В качестве примера он приводит африканские страны, в которых демократия показала свою неэффективность и переросла в режимы диктатур.

Говоря об идеальной форме правления Ф.Закария сходится во взглядах с Ш.Л. Монтескье. Он считает, что это республика, которая в силах создать равновесие между управлением и демократическим контролем, и сделать это управление эффективным.

Убедителен тезисом автора о том, что в силу размытости различий между демократией и свободой, это чревато избытком демократий на западе и иллюзорностью демократий в странах развивающегося мира. Таким режимам автор дает название «нелиберальная демократия».

Закария уверен, что одних демократических процедур мало, чтобы говорить о либерализме и гражданских свободах. Читателя убеждают достойные аргументы автора: ведь действительно, есть примеры успешно развивающихся стран – Сингапур и Гонконг, которые не являются демократическими, но все требования, предъявляемые к либеральному правовому государству ими соблюдаются. Равно как и в обратной ситуации, когда, чисто формальное соблюдение принципов демократии не мешает установлению автократического режима. Закария иллюстрирует нам данный тезис примером Югославии и режимом Милошевича, чистками и гражданской войной.

Анализируя и рассматривая исторические уроки, автор приходит к выводу, лучшим решением стала бы не демократия, а республиканская система с разделением властей, системой сдержек и противовесов, с традиционным верховенством закона и защитой прав человека (но не обязательно со всеобщим избирательным правом).

Очень верным представляется мнение автора о том, что демократизация не всегда хорошо. Довольно убедительным аргументом звучит пример о демократизации арабского мира, так как сегодня победу на выборах одержат исламисты – что окажется предельно опасным.

Долгое время, десятилетия традиционные либералы утверждали что демократия сама по себе ценность, а все проблемы возникают лишь от недостаточной развитости государств. Закария в своей книге цитирует Дж. Дьюи: «Лекарство от болезней демократии – это большая демократия» и категорически с ним не согласен.

Автор убежден, что политика и устройство государства, конечно должно опираться на принципы демократии, но ни в коем случае не должно заменяться и вытесняться «нелиберальной демократией». Закария говорит, что большую часть современной истории в Европе и Северной Америке существовала не демократия, а конституционный либерализм – это и отличало их от других стран в разных частях мира.

Главную угрозу современности аналитик видит именно в некритическом отношении к демократии. Красной нитью здесь проходит мысль Гете о том, что на самом деле раб тот, кто ложно считает себя свободным. И расшифровку Закария дает здесь следующую: не все страны готовы признаться, что у них процветает демократия, но не свобода.

По мнению автора, ярким примером такого упадка свободы в рамках демократии являются именно Соединенные Штаты Америки. И Ф. Закария в своих тезисах не голословен, он приводит сильную аргументацию, подчеркивая, тот факт, что юристы все чаще становятся бизнесменами, а их деятельность порождает больше пренебрежение к закону, чем уважение. Выборные чиновники утрачивают интерес ко всему, кроме своего переизбрания и гонок на выборах. Политические партии, не имеют четкой программы и часто становятся лишь инструментом в руках лидеров.

Книга написана в публицистическом стиле, с характерными остротами и яркими иллюстрациями из истории и современности.

Особой критики в адрес Закарии не встретишь. Американские издания считают его «рассудительным, здравомыслящим, избегающим острых углов, умным и чуточку легкомысленным». Если говорить о восприятии американского аналитика российским научным сообществом – здесь так же обошлось без ярых противников. В.Иноземцев подчеркивает преемственность Закарии учений Платона и Аристотеля.

Основные выводы, к которым можно прийти после данной книги:
1. Странам развивающегося мира не нужна немедленная демократизация в традиционном смысле этого слова. При это подчеркивается, что сегодня в автократические режимы, с соблюдением строгих законов, открывают больше возможностей перед народами, нежели «нелиберальные демократии».
2. Желание США в распространении демократии везде и всюду чревато вырождением этой самой демократии в самой Америке в «нелиберальную демократию». Ф. Закария предостерегает: ХХ век был веком создания безопасности во всем мире и установления демократии, теперь же главная задача – сделать демократию менее опасной для самого мира.

Фарид Закария. Будущее свободы: нелиберальная демократия в США и за их пределами. М.:Ладомир, 2004.

Рецензию подготовила Милевич Екатерина студентка 4 курса, направления "политология" факультета истории, политологии и права МГОУ.

США постоянно говорят о демократии, ее защите и привнесении по всему миру, используя эти доводы в самых циничных и безрассудных целях.

США постоянно говорят о демократии, ее защите и привнесении по всему миру, используя эти доводы в самых циничных и безрассудных целях. Поэтому термин «демократия» давно превратился в удобную ширму, за которой творятся вещи сравнимые с действиями властей при тоталитарных режимах.

Демократия не всему голова

Один из самых влиятельных и популярных американских политических аналитиков и эксперт в области международных отношений Фарид Закария в своей книге «Будущее свободы. Нелиберальная демократия дома и за границей» доказывает, что демократия - всего лишь форма организации общественно-политических процессов, но их содержание. В конце автор приходит к выводу, что идеологи Белого дома не способны предложить адекватные решения насущным современным проблемам.

Вера в то, что демократия способна изменить мир к лучшему иссякает. Закария же считает, что демократия не означает справедливость, соблюдение гражданских прав и т.д. В пример он приводит Сингапур и Гонконг, тогда как формальная демократия в той же Югославии привела к войне и развалу страны. Так он считает, что всеобщее избирательное право не делает мир лучше.

Закария утверждает, что ценности западного мира пришли не из Греции, где индивид подчинялся обществу, а из Рима, где было верховенство закона над всеми:

www.cnn.com

«Римская республика с ее разделением властей, избранием должностных лиц на ограниченный срок и акцентом на равенство перед законом с тех времен служит образцом политической организации, наиболее последовательно при создании Американской республики».

Закария отмечает, что все чаще дефицит демократии не приводит к сожалению, а ее избыток не приносит удовлетворение. Тем более опасен процесс демократии на Ближнем Востоке, в результате чего к власти придут исламисты, а не сторонники более адекватных современности политических течений.

www.112.ua

США, давай до свидания

Американский политолог не считает, что лекарством от болезней демократии является еще большая демократия. Его анализ говорит о том, что насаждение американцами демократии приводит лишь к возникновению нелиберальных режимов.

Главной угрозой автор видит некритическое отношение к демократии, тем паче, что идея эта исходит изнутри демократических обществ, не способных видеть все ее минусы. Особенно сильный упадок свободы Закария видит в США. Он приводит в пример Индию, где чиновники, взращенные на западных ценностях, погрязли в уголовных делах. При этом автократические режимы современности, к которым автор относит и Россию, открывают перед своими народами больше перспектив, чем демократии.

«Сегодня мир кардинально поменялся. Будущее теперь за Россией и её союзниками. К сожалению, Америка уходит на покой» - пишет в своей книге Фарид.

Распространение США демократии является дестабилизирующим фактором. И если раньше стояла задача «сделать мир более безопасным для демократии», то теперь главная задача - «сделать демократию менее опасной для мира».

Фарид Рафик Закария (Fareed Rafiq Zakaria, 20 января 1964, Мумбаи) — один из самых влиятельных и популярных американских политических аналитиков, эксперт в области международных отношений; редактор еженедельника Newsweek International.

Закария родился в индийском городе Мумбаи в мусульманской семье. Его отец, Рафик Закария, занимался политикой, был членом Индийского Национального Конгресса и исламским учёным. Мать Фарида, Фатима Закария, некоторое время была редактором журнала The Times of India.

Закария посещал школу при Соборе Джона Коннона в Мумбаи. Он получил степень бакалавра искусств в Йельском университете, где был президентом Йельского Политического Союза, а позже, в 1993 году, получил степень доктора философии Гарвардского университета, где занимался политологией под руководством Самюэля П. Хантингтона и Стэнли Хоффмана.

После руководства исследовательским проектом по американской внешней политике в Гарварде, Закария стал главным редактором журнала «Foreign Affairs». В октябре 2000 года его назначили редактором журнала Newsweek International и теперь он ведет там еженедельную колонку по международным делам. Закария писал на различные темы для New York Times, The Wall Street Journal, The New Yorker и Slate.

Закария является автором книг «From Wealth to Power: The Unusual Origins of America’s World Role», «The Future of Freedom» и «The Post-American World», а также соредактором «The American Encounter: The United States and the Making of the Modern World» (Basic Books).

Закария был новостным аналитиком на телеканале АВС в программе «This Week with George Stephanopoulos» (2002-2007); создал еженедельную новостную ТВ-программу «Foreign Exchange with Fareed Zakaria» на телеканале PBS (2005-2008).

Книги (2)

Будущее свободы: нелиберальная демократия в США и за их пределами

Книга Фарида Закарии стала заметным событием в мировой политологии и активно обсуждается зарубежными экспертами.

Автор считает, что на Западе получили распространение искаженные и дезориентирующие представления о содержании и смысле демократии. Налицо смешение процессов демократизации и либерализации, отождествление свободных выборов и справедливого политического устройства. Однако демократия характеризует лишь форму правления, а не глубинные черты социальной организации, и потому не является ни самоцелью, ни воплощением общественно-политического идеала.

Демократическую систему правления нельзя считать абсолютным благом, она может быть и нелиберальной, вести к тирании большинства или служить укреплению власти авторитарных правителей. Стратегия навязывания демократии другим странам, взятая на вооружение правительством Соединенных Штатов, ошибочна и не способна гарантировать прогресс и свободу в современном мире.

Постамериканский мир будущего

Книга одного из самых известных американских политологов, главного редактора еженедельника Neesweek international Фарида Закария — это попытка подготовить читателя к такому политическому устройству мира, в котором Соединенные Штаты Америки не будут являться безусловным гегемоном.

Это мир, в котором происходит «возвышение всего остального человечества». Закария показывает, что такой мир вполне можно представить как результат развития современного общества, но США, считает автор, просто обязаны играть в этом мире роль державы, «первой среди равных».

Эта книга будет полезной политикам и бизнесменам, а также всем тем, кто хочет добиться успеха в эпоху глобальных перемен.

Перевод с английского Натальи Рудницкой