Что такое эмоциональные расстройства? Аффективное расстройство: расстройство настроения, виды нарушения.

Эмоционально неустойчивое расстройство личности – это состояние, при котором у больного проявляется выраженная импульсивность, неуравновешенность. При этом больному очень сложно самостоятельно контролировать такие проявления. Люди с этим расстройством склонны к действиям без учета их последствий, у них всегда неустойчивое настроение, а сильные аффективные вспышки могут возникать из-за самого мелкого повода. По оценкам специалистов, этот недуг отмечается у 2-5% населения. Чаще болезнь поражает женщин. Специалисты выделяют два вида такого расстройства: импульсивный тип и пограничный тип .

Симптомы

У больных с эмоционально-неустойчивым расстройством личности определяются выраженные симптомы такого состояния. Эмоциональное расстройство у человека выражается сильной возбудимостью и раздражительностью, которая, как правило, сочетается со злопамятностью, злобностью, взрывчатым характером. Такие люди возбудимы, у них отмечается вязкость аффективных реакций. Частые колебания настроения у них сочетаются с ярко выраженными взрывами эмоций. Аффективные колебания развиваются как последствие воздействия внешних причин, которые очень часто бывают незначительными. Люди, у которых развивается эмоционально неустойчивое расстройство личности, почти всегда ищут причины для недовольства, их все раздражает. Как правило, такие больные не могут адекватно оценить ситуацию ввиду того, что им не хватает рассудительности.

Эмоциональное расстройство личности побуждает человека воспринимать все обычные события, которые происходят в жизни каждый день, с оттенком трагичности. Следовательно, большинство ситуаций вызывают у них серьезное напряжение эмоционального характера, и, как следствие, серьезные вспышки гнева. Последнее особенно часто проявляется при семейных конфликтах, что, в итоге, ведет, к бурным проявлениям негодования и даже к физическому насилию.

Такие больные не склонны адекватно реагировать на возражения, они не могут долго выслушивать чужое мнение и крайне категоричны во всех спорах. Интересы других людей их практически не волнуют, так как они категорически уверены в собственной значимости. Но при этом такие люди не способны осознать, что они являются виновниками конфликтов. Наоборот, они склонны считать, что все окружающие их не ценят и не могут понять.

Именно поэтому правильное лечение эмоционального неустойчивого расстройства личности позволяет не только улучшить состояние больного человека, но и устранить напряжение в семье, которое возникает из-за его болезни.

Типы расстройства

Органическое эмоционально лабильное расстройство подразделяются на два типа. Это импульсивный и пограничный варианты развития болезни.

Людям с импульсивным типом свойственны постоянные проявления очень сильной эмоциональной возбудимости. Изначально это расстройство проявляется еще у детей в раннем дошкольном возрасте. Такие малыши часто кричат, они постоянно проявляют озлобленность. Если родители декларируют определенные запреты или ограничивают их свободу, то такие действия вызывают у детей выраженные реакции протеста. При этом они проявляют агрессию и злость.

Когда такой ребенок идет в школу, признаки заболевания становятся более выраженными, из-за чего их, как правило, считают «трудными » детьми. Они очень подвижны, постоянно шалят и при этом не реагируют на замечания. Такие школьники склонны к капризам и постоянной обидчивости. Раздражительность часто сочетается с жестокостью и угрюмостью. В коллективе таким детям общаться со сверстниками очень сложно, так как они неуживчивы и часто демонстрируют злопамятность. Общаясь со своими сверстниками, они стремятся быть лидерами, диктовать собственные порядки и командовать. В итоге такие проявления ведут к конфликтам. А вот к учебе такие дети чаще всего относятся без особого интереса. Их сложно увлечь какими-то оригинальными подходами к школьным предметам и внеклассным занятиям. Как следствие, школу дети с этим расстройством заканчивают с трудом, и в дальнейшей жизни им очень трудно удержаться на стабильном рабочем месте.

Для сформированной психопатии возбудимого типа характерны приступы злости, ярости, к которым часто примешивается резкое двигательное возбуждение. В период запальчивости такие люди способны совершать абсолютно необдуманные действия, которые могут нести опасность для окружающих людей. Такое поведение особенно ярко проявляется у людей с импульсивным типом эмоционального расстройства во время алкогольного опьянения. Несмотря на то, что такие люди демонстрируют активность, они часто не способны действовать направленно и договариваться с окружающими людьми, находя компромисс. Среди больных такого типа встречаются люди, для которых характерна расторможенность влечений, склонность к сексуальным эксцессам.

При условии правильного влияния со стороны окружения и особого подхода к воспитанию психопатические проявления у человека могут со временем стабилизироваться, а иногда и полностью компенсироваться. При таких условиях примерно к 30-40 годам поведение человека становится более стабильным, а проявления эмоциональной возбудимости заметно уменьшаются.

Но возможен и иной путь развития такой формы эмоционального расстройства. В таком случае психопатические особенности усиливаются. Этому способствует увлечение алкоголем, беспорядочная жизнь, нетерпимость и несдержанность в желаниях. В таких случаях социальная адаптация нарушается. В особо тяжелых случаях такие люди могут совершать поступки, ведущие к нарушению закона.

Пограничный тип эмоционального расстройства проявляется по-другому. При установлении диагноза это состояние следует дифференцировать с , шизотипическим расстройством , аффективными расстройствами , фобиями .

Для пограничного типа личности характерна обостренная впечатлительность, живое воображение, активность когнитивных процессов. Люди демонстрируют постоянное желание быть включенными в сферу интересов, которые для них актуальны. Такие люди особенно чувствительны к тем преградам, которые могут возникать на пути к самореализации, они всегда стараются функционировать на максимуме возможностей. Такие люди даже на самые обычные события могут реагировать слишком ярко и даже в некоторой степени гиперболизировано. В обычной ситуации они испытывают чувства, которые здоровые люди способны переживать исключительно в период .

У людей с пограничным типом эмоционального расстройства уже в подростковом возрасте наблюдается очень сильная внушаемость, склонность к фантазированию. Они очень быстро меняют свои увлечения, а также не могут завести стабильные отношения со сверстниками. На школьные порядки и на правила, установленные родителями, они могут вообще не обращать внимания. Поэтому, имея неплохие интеллектуальные возможности, такие дети демонстрируют плохую успеваемость.

Пограничные личности также отличаются лабильностью самооценки, нарушением аутоидентификации, непостоянством целей и жизненных убеждений. Им легко внушить любую мысль, они поддаются внешнему влиянию. Среди таких пациентов встречается много тех, кто демонстрирует те формы поведения, которые не одобряются в обществе. Это может быть постоянное пьянство, наркомания, а также криминальные действия.

Люди с эмоциональным расстройством пограничного типа очень быстро становятся зависимыми от других людей, причем это могут быть даже незнакомые личности. Больные демонстрируют в таких связях сверхценные привязанности, из-за которых возникают серьезные конфликты и страдания. Иногда они могут практиковать при этом суицидальный шантаж.

Такие люди, как правило, ведут неровную жизнь, в которой наблюдаются постоянные перемены в семейных делах и социальной жизни. Они очень часто переходят от одной крайности к иной. Например, бурные и всепоглощающие чувства сменяются внезапным расставанием, а увеличение каким-то делом – резкой потерей интереса к нему. Но все же такие люди способны находить выход из сложной ситуации и приспособиться к новым жизненным обстоятельствам.

При развитии пограничного расстройства личности у больных периодически проявляются продолжительные периоды высокой активности, чувства острого восприятия окружающих явлений. Но под влиянием некоторых жизненных событий такие периоды сменяются . Тогда человек ощущает, что его психические возможности снижаются, иногда, в особенно тяжелых случаях, наблюдается проявление психической анестезии .

Диагностика

Диагностику проводит специалист-психиатр . В процессе установления диагноза важно дифференцировать данный тип расстройства с органическим расстройством личности, при котором наблюдаются сходные симптомы, однако кроме них также присутствуют дисмнестические и когнитивные нарушения, расстройства влечений.

Основой для установления такого диагноза являются наблюдения врача за поведением больного, в частности, обнаружение нарушений в эмоциональном реагировании, мышлении, восприятии и других неадекватных проявлений.

Лечение

Для лечения эмоционально-неустойчивого расстройством личности практикуется применение как индивидуальной, так и групповой психотерапии, гештальт-терапии. Также применяется поведенческая терапия и методы контроля над импульсами. Практикуется прием медикаментозных средств — препаратов лития и противосудорожных препаратов .

Если у пациента наблюдаются приступы тревоги, врач назначает лечение транквилизаторами . При регулярном снижении настроения у больного с таким расстройством практикуется прием антидепрессантов . Людям с высоким уровнем возбудимости назначается курс лечения нейролептическими средствами .

Терапию необходимо назначать таким образом, чтобы обеспечить процесс перестройки личности больного, сформировать у него новые установки и изменить его отношение как к себе, так и к и окружающему их миру. Кроме того, лечение предполагает позитивное воздействие на больного с целью успокоения тревоги, астенических нарушений, слишком сильной возбудимости. Следовательно, такое лечение может продолжаться на протяжении многих лет.

Профилактика

Профилактика проявления эмоционально неустойчивого расстройства личности у детей предполагает, прежде всего, обеспечение благоприятных условий для воспитания и развития ребенка. При постоянном проявлении с его стороны агрессии и импульсивности родители должны обязательно проконсультироваться у психолога либо у психиатра. Важно гармонизировать обстановку в семье, чтобы ребенок рос в доброжелательной и позитивной обстановке.

Еще одна важная мера профилактики – отказ от алкогольных напитков и психоактивных веществ.

Оксфордское руководство по психиатрии Гельдер Майкл

Эмоциональные расстройства

Эмоциональные расстройства

Диагноз эмоционального (невротического) расстройства широко используется в детской психиатрии, где этот термин употребляется примерно в том же значении, что и термин «невротическое расстройство» во взрослой психиатрии. Классификация этих расстройств в DSM-IIIR и МКБ-10 представлена в табл. 20.3. В каждой классификации есть категории для тревоги в связи с разлукой и для фобического расстройства детского возраста. В DSM-IIIR выделена категория, обозначенная как «сверхтревожное» расстройство, к которой относят случаи, характеризующиеся постоянно ощущаемой ребенком чрезмерной тревогой. В МКБ-10 имеются специальные категории для случаев, когда ребенок испытывает сильный страх перед незнакомыми людьми или непривычными ситуациями (социальное тревожное расстройство), и для упорного эмоционального расстройства, возникающего у ребенка явно в связи с соперничеством или ревностью по отношению к младшему сибсу (брату или сестре), обычно следующему непосредственно за ним по порядку рождения (расстройство сиблингового соперничества).

Кроме перечисленных категорий, в данном разделе речь пойдет и о других эмоциональных расстройствах детского возраста, а именно диссоциативных и конверсионных, обсессивно-компульсивном, депрессивном. Отказ от посещения школы также будет рассматриваться здесь.

РАСПРОСТРАНЕННОСТЬ

Среди психических расстройств детского возраста эмоциональные уступают по частоте встречаемости только поведенческим расстройствам. В результате обследования 10–11-летних детей на острове Уайт Rutter et al. (1970а) обнаружили, что распространенность данного расстройства составляет 2,5 % как среди девочек, так и среди мальчиков. Это примерно половина соответствующего показателя по расстройствам поведения. При обследовании соответствующей возрастной группы населения одного из лондонских районов уровень распространенности обоих состояний был в два раза выше (Rutter et al. 1975b). При освидетельствовании более чем 1000 детей, направленных в детскую психиатрическую клинику в юго-восточной части Лондона, у одной трети из них были диагностированы эмоциональные расстройства (Gath et al. 1977).

При большинстве форм эмоциональных расстройств (за исключением обсессивно-компульсивных и депрессивных, при которых наиболее часто бывает плохой исход) прогноз благоприятный. Даже тяжелые расстройства обычно постепенно смягчаются и без лечения, а со временем, как правило, проходят, не оставляя никаких резидуальных симптомов. Если же все-таки эмоциональное расстройство, начавшееся в детстве, упорно продолжается и впоследствии, то, как уже было отмечено (см.), во взрослом периоде жизни оно чаще принимает форму невротического синдрома или аффективного расстройства.

ТРЕВОЖНЫЕ РАССТРОЙСТВА

Дети, страдающие тревожными расстройствами, патологически пугливы. Они цепляются за своих родителей, находясь в состоянии чрезмерной зависимости от них. С другими детьми они робки и застенчивы. У многих из них нарушен сон, нередко бывают ночные кошмары. Таким детям, как правило, трудно сосредоточиться. Могут присутствовать разнообразные соматические симптомы, особенно головные боли и симптомы, связанные с пищеварительной системой, такие как тошнота, рвота, боли в животе и нарушение пищеварения. Встречаются также фобии и обсессивная симптоматика.

Иногда тревожное расстройство, связанное с разлукой, преципитируется пугающим опытом. Такой опыт может быть кратковременным (например, госпитализация) или длительным (например, конфликт между родителями). В некоторых случаях данное расстройство развивается при наличии у ребенка тенденции реагировать чрезмерной тревогой на повседневные стрессоры; предполагается, что подобная склонность к тревоге заложена в характере и, возможно, генетически обусловлена. В других случаях детская тревога представляет собой реакцию на постоянно тревожащихся или гиперопекающих родителей.

Ребенок, страдающий тревожным расстройством в связи с разлукой, постоянно стремится удержать рядом с собой своих родителей и требует внимания. Он нередко беспокоится о том, что с родителями может произойти несчастный случай или что они заболеют. Тревожное расстройство этого типа является одной из причин отказа посещать школу (см.).

У детей со «сверхтревожным» расстройством вызывают чрезмерное волнение и беспокойство стрессовые события, такие как экзамены, участие в какой-то общей деятельности с другими детьми. У них могут быть и другие тревожные симптомы, включая фобии, приступы паники и соматические симптомы.

При лечении всегда необходимо принимать во внимание ряд возможных этиологических факторов, в частности стрессы, разлуку и тревожный характер. Надлежит принять меры для того, чтобы по возможности ослабить действие стрессоров; ребенку нужно помочь высказать свои тревоги; в соответствующих случаях следует разъяснить членам семьи пациента, какое влияние оказывают на ребенка их тревоги и страхи или гиперопека. Для облегчения тяжелой тревоги можно назначить анксиолитики, но лишь для кратковременного приема. Если при определенных обстоятельствах симптоматика усугубляется, пациенту могут принести пользу простые поведенческие методы терапии, аналогичные применяемым при фобиях и описанные в следующем подразделе.

ФОБИЧЕСКИЕ РАССТРОЙСТВА

Незначительные проявления фобий обычны для детского возраста. Как правило, возникающие у детей страхи относятся к животным, насекомым, темноте, к школе и к смерти. Распространенность более серьезных фобий варьирует в зависимости от возраста. Сильный и устойчивый страх животных обычно появляется в возрасте до пяти лет и почти всегда идет на убыль к началу подросткового периода. У некоторых детей вызывают страх социальные ситуации, особенно если при этом приходится встречаться с людьми, которых они плохо знают. В DSM-IIIR для этого состояния используется термин «уклоняющееся расстройство» . Такие дети избегают контактов с незнакомыми людьми, смущаются в компаниях, краснеют и не вступают в беседу.

Большинство детских фобий проходят без специфического лечения при условии, что родители придерживаются последовательного подхода, обеспечивая ребенку необходимую поддержку и ободряя его. В тех случаях, когда фобия все же не проходит, можно применить - в сочетании с ободрением и поддержкой - простую поведенческую терапию. Ребенка поощряют входить в ситуации, вызывающие страх, постепенно вырабатывая у него иное отношение к ним, как и при лечении фобий у взрослых. Используется также психотерапия, однако очевидно, что она не более эффективна, чем простое поведенческое лечение.

Подробную информацию о детских фобиях можно найти у Johnson (1985).

СОМАТИЗИРОВАННЫЕ РАССТРОЙСТВА

Дети, страдающие психическими расстройствами, часто жалуются на соматические симптомы, включающие боль в животе, в конечностях, головную боль, кашель. Большинство таких детей лечатся у семейных врачей. Реже их направляют к специалистам, причем в подобных случаях более вероятно, что пациента пошлют к педиатру, а не к детскому психиатру.

Из всех симптомов наиболее тщательно изучена абдоминальная боль. По приблизительным оценкам, ее распространенность среди детского населения в целом варьирует в диапазоне от 4 до 17 %. Жалобы на боль в животе - типичная причина для направления к педиатру. В большинстве случаев эта боль сочетается с головной болью, болью в конечностях и тошнотой (Apley, Hale 1973). Физические причины абдоминальной боли обнаружить обычно не удается, и часто выдвигается предположение о ее психологической природе. Некоторые случаи боли в животе связаны с тревогой, а другие, как было упомянуто ранее (см. гл. 12), приписывались «маскированным» депрессивным расстройствам. У части пациентов данный симптом, по-видимому, проявляется как непосредственная реакция на стресс. Лечение аналогично применяемому при других эмоциональных расстройствах. Данные катамнестического наблюдения свидетельствуют о том, что примерно в 25 % случаев, достаточно тяжелых для того, чтобы возникла потребность в проведении обследования у педиатра, в дальнейшем развиваются хронические психические нарушения.

Конверсионное расстройство (см.) чаще встречается в подростковом, чем в детском возрасте; это относится как к спорадическим случаям заболевания, так и к его эпидемической форме. В детстве симптомы, как правило, слабо выражены и редко сохраняются в течение длительного времени. Наиболее часто наблюдаются такие проявления, как параличи, нарушения походки, нарушение способности нормально видеть или слышать. Как и у взрослых, подобные симптомы могут возникать и при органическом заболевании, и при эмоциональном расстройстве. И так же, как во взрослой психиатрии, конверсионное расстройство иногда ошибочно диагностируют при соматической симптоматике. Поэтому такой диагноз можно ставить только после тщательнейшего обследования, направленного на выявление возможного органического заболевания, в тех случаях, когда полученные результаты свидетельствуют об отсутствии физической патологии.

В ходе обследования детей, проживающих на острове Уайт, конверсионное расстройство встречалось редко (Rutter et al. 1970а). Среди детей, направляемых на консультацию к педиатрам, его распространенность, по ряду сообщений, составляет от 3 до 13 % (см.: Rae 1977). При обследовании детей препубертатного возраста Caplan (1970) обнаружил, что диагноз конверсионного расстройства был поставлен 2 % таких детей, направленных в больницу Модсли. Почти у половины пациентов из этих 2 % в конечном счете было выявлено органическое заболевание - либо почти в то же время, либо при катамнестическом наблюдении, которое продолжалось от 4 до 11 лет. Чаще всего ошибочно принимали за психогенный такой симптом органического расстройства, как амблиопия. Как и во взрослой психиатрии, вероятность постановки неверного диагноза конверсионного расстройства при наличии у пациента соматического заболевания особенно велика в случаях, когда физические признаки отсутствуют, а явное нервное потрясение совпадает по времени с возникновением симптомов (Rivinus et al. 1975).

Лечение конверсионных и других соматизированных расстройств необходимо начинать как можно раньше. Промедление может способствовать закреплению симптоматики в результате ее вторичного накопления. Лечение направлено главным образом на ослабление стрессовых воздействий, нормализацию обстановки; важно также поощрять ребенка к обсуждению соответствующих проблем. Нередко благодаря таким мерам симптомы смягчаются и затем исчезают, но в некоторых случаях может потребоваться и лечение, аналогичное применяемому при конверсионном расстройстве у взрослых (см.).

Более детальную информацию о соматизированных расстройствах детского возраста можно найти у Goodyear и Taylor (1985).

При лечении двигательных нарушений обычно дают хорошие результаты физиотерапия и поведенческие методы (Dubowitz, Hersov 1976).

ОБСЕССИВНО-КОМПУЛЬСИВНЫЕ РАССТРОЙСТВА

В детском возрасте обсессивно-компульсивные расстройства наблюдаются редко. Однако среди детей (особенно в возрасте от четырех до десяти лет) достаточно широко распространены несколько форм постоянно повторяющегося поведения, включающих поглощенность числами и счетом, многократное перебирание, перекладывание определенных предметов, их накапливание, припрятывание. Многие формы такого поведения нельзя, строго говоря, назвать компульсивными, поскольку ребенок не сопротивляется подобным побуждениям (см. определение обсессивных и компульсивных симптомов). Однако неясно, насколько такое различие является решающим в детском возрасте. Для детей обычно также соблюдение ритуалов; например, нередко ребенок, идя по тротуару, избегает наступать на трещины в асфальтовом покрытии или же прикасается к каждому фонарному столбу, мимо которого проходит. Во многих детских играх содержатся элементы общего для играющих ритуала, и некоторые из этих кратковременных единичных ритуалов, по-видимому, представляют собой элемент процесса нормального развития. Однако у некоторых детей ритуалы (такие, например, как многократная перепроверка школьных заданий или повторное мытье рук) отнимают все больше времени.

Если тяжелые и неотступные навязчивые мысли или компульсивные симптомы возникают в детском возрасте, то они часто оказываются компонентом тревожного или депрессивного расстройства. Истинное обсессивное расстройство менее распространено и редко проявляется в полной форме до старшего детского возраста, хотя первые симптомы иногда возникают в раннем детстве. Начало может быть острым или постепенным. Страдающий обсессиями ребенок зачастую вовлекает в них и своих родителей - например, просит их принимать участие в ритуалах или вынуждает вновь и вновь давать ему разъяснения в отношении обсессивных мыслей и успокаивать его.

Клинические наблюдения свидетельствуют о том, что при менее тяжелых формах этого расстройства бывает, как правило, хороший исход, но при тяжелых формах прогноз неблагоприятный. Удовлетворительных катамнестических данных в отношении детей, страдающих обсессиями, не имеется, но взрослые пациенты с обсессивными расстройствами часто относят появление первых симптомов к детскому или подростковому возрасту.

Если обсессивные симптомы являются компонентом тревожного или депрессивного расстройства, лечение должно быть направлено на первичное расстройство. Основные принципы лечения истинного обсессивного расстройства в старшем детском возрасте примерно те же, что и при тревожных расстройствах, но с добавлением поведенческой терапии (см.). В некоторых случаях может быть эффективен кломипрамин (анафранил) (см.).

Обзор обсессивных расстройств детского возраста приводится у Rapoport (1986).

ДЕПРЕССИВНЫЕ РАССТРОЙСТВА

Многие дети чувствуют себя глубоко несчастными при определенных печальных событиях и при вызывающих эмоциональный дистресс обстоятельствах, таких как серьезная болезнь матери или отца, смерть члена семьи или дисгармония в отношениях между родителями. Некоторые из этих детей становятся плаксивыми, утрачивают интересы; у них снижается способность к концентрации внимания; нередко ухудшается аппетит и нарушается сон. Хотя подобные депрессивные симптомы обычны в среднем и старшем детском возрасте, депрессивные расстройства у детей встречаются нечасто. Так, Rutter et al. (1970а) при обследовании 2000 детей 10–11-летнего возраста обнаружили всего три случая депрессивных расстройств среди девочек и ни одного - среди мальчиков, хотя депрессивные симптомы часто встречались как компонент других расстройств. Среди 2303 подростков в возрасте 14 лет было выявлено 35 случаев депрессивного расстройства (Rutter et al. 1976а). Современные исследования дают несколько более высокие показатели: 1 % для среднего детского возраста и 2–5 % - для среднего подросткового (см.: Graham 1986).

Определенные расхождения в оценках отражают различия в диагностических критериях. Так, некоторые психиатры утверждают, что депрессивные расстройства широко распространены в детском возрасте, однако они протекают в замаскированной форме при слабовыраженном депрессивном настроении или при отсутствии его, но со множеством других симптомов, включая необъяснимые боли в животе, головную боль, анорексию и энурез.

Представляется небезосновательной мысль о том, что в детстве, так же как и во взрослом периоде жизни, депрессивное расстройство может обнаруживаться в связи с сопутствующими ему соматическими или поведенческими симптомами. Тем не менее и у детей, и у взрослых диагноз такого расстройства следует ставить только в случаях, когда имеются отчетливо выраженные главные признаки депрессивного синдрома (Kovacs, Beck 1977). Особенно важно депрессивное настроение, даже несмотря на то, что поначалу оно может быть не явно выраженным. Депрессивное расстройство нужно четко отграничивать от депрессивных симптомов, представляющих собой компонент другого эмоционального или поведенческого расстройства.

Биполярное расстройство не проявляется до пубертатного периода.

Депрессивные расстройства в детском возрасте лечат, принимая меры для устранения вызывающих дистресс обстоятельств и помогая ребенку выразить свои переживания. Для лечения депрессивной симптоматики у детей используют антидепрессанты, но до сих пор не было проведено удовлетворительных клинических испытаний. Вообще эти лекарственные препараты лучше все же оставить для пациентов старшего детского возраста с отчетливыми симптомами тяжелого депрессивного расстройства.

Обзор детских депрессивных расстройств можно найти у Ambrosini и Puig-Antich (1985) или у Rutter et al. (1986).

ОТКАЗ ОТ ПОСЕЩЕНИЯ ШКОЛЫ

Если ученик неоднократно пропускает школьные занятия, это может объясняться различными причинами. Самой распространенной причиной является соматическое заболевание. Порой случается, что родители сознательно оставляют детей дома, когда нуждаются в их помощи или присутствии. Среди тех, кто нередко не является в класс, есть и прогульщики, которые могли бы пойти в школу, но предпочитают прогулять уроки (зачастую такое поведение представляет собой одну из форм протеста, «бунта»). Особое значение в контексте данного раздела имеет группа детей, не посещающих школу из-за того, что там они испытывают тревогу или чувствуют себя несчастными. Это так называемые «школьные отказники». Важное различие между прогулом и отказом от посещения школы впервые было проведено Broadwin в 1932 году. Позже Hersov (1960) изучил 50 школьных отказников и 50 прогульщиков (все они были направлены в детскую психиатрическую клинику). По сравнению с прогульщиками школьные отказники оказались более депрессивными, пассивными и гиперопекаемыми; они родились и воспитывались в более невротических семьях; показатели успеваемости и поведения в школе у них, как правило, лучше, чем у прогульщиков.

Распространенность

Временное непосещение школы - чрезвычайно распространенное явление, но нет точных данных о частоте встречаемости отказов от посещения школы. При исследовании, проведенном на острове Уайт, такие отказы были зарегистрированы менее чем у 3 % 10–11-летних детей с психическими расстройствами (Rutter et al. 1970а). Чаще всего упорное нежелание посещать школу проявляется на протяжении трех периодов: между пятью и семью годами, в 11 лет при перемене школы и особенно - в возрасте 14 лет и старше.

Клиническая картина

Иногда внезапный и полный отказ ребенка от посещения школы оказывается для родителей первым признаком того, что не все благополучно. Чаще наблюдается всевозрастающее нежелание идти в школу, причем ребенок проявляет тревогу и чувствует себя несчастным в момент, когда пора уже выходить из дома. Дети жалуются на соматические симптомы тревоги, такие как головная боль, боль в животе, диарея, тошнота, или неопределенно сообщают о плохом самочувствии. Такие жалобы предъявляются исключительно в дни школьных занятий, а не в другое время. Некоторые дети как будто охотно отправляются в школу, но по мере приближения к ней чувствуют себя все более несчастными. Окончательно отказаться от посещения школы ученик может при разных обстоятельствах. Нередко отказ следует за периодом постепенно нарастающего дистресса, как было только что описано. Иногда это происходит после вынужденного отсутствия в школе по какой-либо иной причине, например из-за ОРЗ. Отказ может представлять собой следствие определенного события в школе (такого, как перевод в другой класс) или быть связанным с проблемой, возникшей в семье (например, серьезно заболела бабушка, к которой ребенок очень привязан). Какова бы ни была в конце концов последовательность событий, ребенок отчаянно сопротивляется любым попыткам вернуть его в школу, а поскольку он явно страдает, родителям трудно проявить твердость и настоять на этом.

Этиология

Предполагается наличие нескольких причин. Johnson et al. (1941) подчеркивали ведущую роль тревоги в связи с разлукой; этот механизм был выделен также Eisenberg (1958). Более поздние наблюдения свидетельствуют о том, что данный фактор особенно важен для детей младшего школьного возраста. У детей постарше может наблюдаться истинная школьная фобия, т. е. страх перед определенными аспектами школьной жизни, включая дорогу в школу, а также проявляемое по отношению к ним задиристое поведение других детей или неудачи во время занятий в классе. У других «отказников» нет специфических страхов, но они чувствуют себя в школе неадекватно и подавленно.

Прогноз

Как показывает клинический опыт, большинство учеников младших и средних классов в конце концов возвращаются в школу. Однако часть подростков с наиболее тяжелыми нарушениями так и не удается вернуть за парту до того, как они достигнут возраста, соответствующего окончанию периода обязательного школьного обучения (в Великобритании дети обязаны посещать школу в возрасте от 5 до 16 лет. - Ред.).

Было проведено несколько исследований, посвященных более отдаленному прогнозу. Berg и Jackson (1985) в течение длительного времени наблюдали за 168 подростками - школьными отказниками, - прошедшими курс лечения в стационаре. Десять лет спустя около половины из них все еще страдали от эмоциональных или социальных затруднений либо продолжали лечиться у психиатра. Это исследование охватывало тяжелые случаи, так что в целом прогноз может быть значительно лучше.

Лечение

Во всех случаях, за исключением наиболее тяжелых, необходимо принять меры для того, чтобы ученик как можно скорее вернулся в школу. Эти меры нужно обсудить со школьными учителями; следует также дать им советы в отношении методов преодоления трудностей, с которыми они могут столкнуться. Нередко удается добиться более удовлетворительных результатов, если поначалу ребенка сопровождает по пути в школу не мать, а кто-нибудь другой, например социальный работник. В некоторых случаях возникает необходимость в более тщательно разработанном, поэтапном плане коррекции поведения. В самых тяжелых случаях ребенка порой приходится госпитализировать, чтобы снять тревогу, и лишь после такого лечения становится возможным принятие мер, направленных на возвращение его в школу. Иногда целесообразно прибегнуть к переводу в другую школу.

• Импульсивный тип расстройства
• Диагностика психического заболевания

Эмоциональное расстройство личности включает в себя целый комплекс нарушений, который характеризуется возбудимостью, раздражительностью, склонностью к совершению социально опасных поступков. Такое расстройство сопровождается частой сменой настроения и невозможностью контролировать свои действия.

Люди, у которых есть эмоционально-неустойчивое расстройство личности, могут совершать насилие. Им присущи внезапное проявление гнева и потеря самообладания. В таком состоянии они способны совершить грубые поступки, противоречащие нормам и принципам общества. Эти пациенты представляют опасность для окружающих людей и для самих себя, поэтому таких людей необходимо лечить.

Существует 2 разновидности эмоционально-неустойчивого расстройства личности:

• импульсивное:
• пограничное.

Для каждого из этих видов расстройства характерны соответствующие симптомы.

Проблемы с психикой не возникают сами по себе и спонтанно. Этому обычно способствуют генетическая предрасположенность и особенности родительского воспитания детей.

Чаще всего расстройства личности наблюдаются у людей, у которых есть близкие родственники, страдающие такими же нарушениями.

Психические расстройства нередко наблюдаются у детей, к которым применялись жестокие и строгие меры воспитания, в основном это исходит от отца, а также насилие и жестокое обращение.

По оценкам экспертов, психическими расстройствами лица женского пола страдают чаще, чем мужского.

Как проявляется расстройство личности

Эмоционально-неустойчивого человека с легкостью можно отличить от всех других. Для таких людей характерны повышенная возбудимость, раздражительность, необоснованные вспышки гнева и агрессии даже в незначительных ситуациях, эти люди более мстительны и злопамятны. Любая мелочь способна вывести такого человека из себя, у него не хватает терпения, постоянно проявляется озлобленность, недовольство.

У людей, страдающих нарушением психического равновесия, часто меняется настроение: озлобленное и недовольное настроение может быстро сменяться яркими проявлениями доброжелательности и веселья.

Таким людям очень сложно угодить, они постоянно чем-то недовольны и ищут малейшие поводы для выплеска своей негативной энергии и высказывания претензий. Все события воспринимаются неадекватно, с проявлением агрессии и злобы. Даже из самых незначительных неприятностей жизни такие люди готовы создать целую трагедию со всеми вытекающими последствиями.

В семье люди с симптомами расстройства личности чаще всего совсем невыносимы и являются настоящими деспотами. Часто возникающие семейные скандалы всегда сопровождаются эмоциональными всплесками с крушением посуды и мебели, непониманием и отказом принимать позицию собеседника, видением только собственного «правильного» мнения и нежеланием считаться с интересами других людей. Нередки случаи, когда такие скандалы могут сопровождаться применением насилия.

Все это еще раз указывает на необходимость проведения лечения больных эмоциональным расстройством пациентов.

В зависимости от особенностей психического расстройства у человека могут наблюдаться и разные проявления поведения.

Вернуться к оглавлению

Импульсивный тип расстройства

Импульсивный тип нарушения психики характеризуется неустойчивостью эмоций и склонностью к совершению неадекватных импульсивных поступков. Такой тип расстройства начинает проявляться еще в раннем детстве. Дети капризны, часто подвержены истерикам, озлоблены, не принимают никаких воспитательных мер воздействия со стороны родителей. В школьный период такие дети становятся совсем неуправляемыми, симптомы расстройства начинают проявляться все сильнее и ярче.

При общении с другими детьми эти дети являются лидерами, пытаются управлять и устанавливать в компаниях свои порядки и правила поведения. Такое развитие событий неизбежно приводит к возникновению множественных конфликтных ситуаций, в которых страдают остальные дети.

В учебе такие дети часто отстают от остальных сверстников, учиться им становится неинтересно. Им необходимо своевременно назначить необходимое лечение во избежание развития психического расстройства в дальнейшем.

Для импульсного типа расстройства характерны следующие состояния:

• частая смена настроения;
• возникновение на ровном месте приступов ярости и агрессии;
• совершение необдуманных аффективных поступков во вред окружающим;
• повышенная активность и возбудимость;
• склонность к домашнему насилию.

Такие вспышки расстройства личности нужно научиться сдерживать. Для этого необходимо получить квалифицированную медицинскую помощь. Без лечения симптомы болезни будут прогрессировать, и больной может стать опасным для общества не только в плане возможного пристрастия к алкоголю и наркотикам, но и в плане повышения вероятности совершения криминальных действий.

Вернуться к оглавлению

Особенности пограничного расстройства

отличается менее опасными симптомами. Для таких людей характерны:

• повышенная впечатлительность от происходящих событий;
• более развитое воображение и фантазия по сравнению с другими людьми;
• повышенная внушаемость.

Люди с пограничным типом эмоционального расстройства проявляют интерес только к определенной теме, происходящей в данный момент и интересной только им. Такие люди полностью отдают свои силы решению какой-либо проблемы, поэтому любые трудности, встречающиеся на пути, воспринимают наиболее остро и трагично. В результате этого данный тип людей испытывает сильные эмоциональные впечатления и чувства, которые здоровый человек ощущает только в моменты стрессов.

Еще в детском возрасте такие личности отличаются повышенным проявлением фантазии и внушаемостью. С другими детьми наладить хорошие стабильные отношения достаточно сложно. В учебе такие дети отстают от своих сверстников ввиду их неусидчивости и повышенной активности.

В связи с тем, что людям с пограничным типом расстройства легко внушаются любые мысли и правила поведения в компании, нередко такие больные попадают в плохие компании, начинают употреблять алкоголь, наркотические средства, становятся преступниками.

"После того как психотерапия занималась влиянием когнитивных и поведенческих процессов, прояснением бессознательных конфликтов, изменением способов коммуникации и системными интеракциями, пришло время неотлагательно и более интенсивно заняться эмоциями".

Приведенное высказывание одного из ведущих западных психотерапевтов не является типичным для современной западной литературы по психотерапии и психологии. Звучащий в нем призыв, скорее, отражает просто реальный дефицит внимания к эмоциям как одному из измерений человеческого существования. Между тем представляется, что именно эмоциональная сфера, как во времена З.Фрейда сексуальная, становится наиболее патогенной зоной в современной культуре. И это наблюдение можно встретить у некоторых авторов, прежде всего психотерапевтов, работающих в тесном и глубоком контакте с другими людьми и наблюдающими меняющиеся тенденции их внутренних конфликтов и проблем: "Я считаю, что так называемые негативные чувства слишком часто вытесняются, что приводит к личностным проблемам, физическим недомоганиям и латентным депрессивным состояниям. Патриархальные установки, реализуемые в нашей культуре, заставляют многих людей бессознательно прибегать к героическим средствам для переработки травмирующего опыта и героическим решениям возникших в результате этого опыта проблем. По этой причине болезненные переживания зачастую слишком быстро исчезают из нашего сознания, и мы перестаем осознавать наше страдание. По моему опыту и убеждению, нам нужно научиться принимать так называемые негативные чувства и эмоции и разрешать себе выражать их. Мне кажется, что мы должны вновь приучить себя к материнскому принимающему отношению к своей эмоциональной боли, только это принесет и облегчение, и изменение".

ЭМОЦИИ И ПСИХОТЕРАПИЯ

Традиционно, начиная с Фрейда, психотерапия выполняла функцию "лейкоцита культуры", и сексуальная революция во второй половине XX века во многом произошла благодаря революционным работам Фрейда, доказавших патогенную роль сексуальных запретов в происхождении неврозов. "Сексуальная революция уменьшила вытеснение сексуальности в целом, а противозачаточные таблетки способствовали женской эмансипации и позволили женщинам претендовать на большее сексуальное самоопределение. Как и предсказано психоаналитической теорией, стало меньше случаев заболеваний истерией. Похоже, что конфликты сегодня, скорее, проявляются на эдиповом уровне, а не развиваются в структуры "Сверх-Я".

Однако, освободив человечество от тяжелых истерических расстройств, ортодоксальный психоанализ в немалой степени способствовал формированию новой "невротической личности нашего времени". Вернув человеку его сексуальность, он помог ему освободиться от чувств. Сексуальность, выпущенная из Тартара бессознательного, уменьшила число сексуальных неврозов, зато печальная участь вытеснения все больше теперь постигает эмоции как класс явлений внутренней жизни, важнейшую и неизменную часть человеческой сущности. Пренебрежение эмоциональным воспитанием и эмоциональными аспектами жизни ведет к все большему распространению расстройств так называемого аффективного спектра: соматоформных, депрессивных, тревожных, нарушений пищевого поведения и т.д.

Но каким именно образом психоанализ способствовал формированию homo-razionalicus? Можно выделить несколько установок психоанализа, роль которых в этом отношении оказалась решающей.

1. Отказ от собственных чувств терапевта в виде беспощадной борьбы с ними в форме контрпереноса. "Требование преодолеть невротические конфликты, и особенно их проявления по отношению к пациенту в контрпереносе, привело к откровенно фобическому отношению аналитиков к своим собственным чувствам". Если, к тому же, учесть, что психотерапевт всегда является до некоторой степени моделью для своего пациента, то выводы напрашиваются сами собой. Позднее, вопреки сопротивлению наиболее ортодоксальной части своего профессионального сообщества, психоаналитики приложили определенные усилия для реабилитации контрпереноса, так как пришли к выводу, что "...фобическое избегание чувств, которое предполагала теория Фрейда, имело несчастливые последствия, за исключением собственных случаев Фрейда, так как последний применял свои правила гибко". Однако и поныне приходится сталкиваться с аналитиками, подчеркивающими свою дистанцированность, сдержанность и контроль над чувствами.

2. Трактовка большинства эмоций в качестве трансферентных и ценность освобождения от этих чувств самого пациента, как связанных с переносом. В ортодоксальном психоанализе отрицается реальность отношений, возникающих между пациентом и психоаналитиком: они рассматриваются в виде модели детских отношений пациента, что и находит отражение в понятии переноса. Подобная направленность работы ведет к формированию подсознательной убежденности, что всякие эмоции и чувства вторичны, сравнительно с ранним детским опытом, поскольку они возникают лишь вследствие переноса. Выдвинув на первое место в выздоровлении пациента его осмысление старых отношений на основе переносных чувств к аналитику, ортодоксальный психоанализ явно недооценил роль нового эмоционального опыта, возникающего в процессе лечения.

3. Именно это последнее - сверхценность рацио и рассмотрение аффектов как чего-то такого, от чего следует избавиться, переоценка интрапсихических отношений в работе и недооценка интерпсихических, также в немалой степени способствовали элиминированию эмоций из жизни современного человека.

Конечно, современный психоанализ отошел от столь ортодоксальной постановки вопроса, которая здесь намеренно заострена. Прекрасный учебник Томэ и Кехеле по современному психоанализу содержит богатую, тонкую и смелую критику многих положений ортодоксального анализа. Авторы подчеркивают ошибочность, и даже опасность, трактовки всех эмоций и наблюдений пациента только лишь как результатов переноса. Ведь определенная часть такого рода переживаний может соответствовать реальности, и тогда отрицание их психоаналитиком способно привести к расшатыванию чувства реальности у пациента и утрате им ощущения, что его эмоции - не иллюзия и не связаны с трансфером. "Пациент не только чувствует, что тот или иной вопрос может не приветствоваться, - его критические и реалистические наблюдения нередко действительно не приветствуются. Нельзя должным образом работать с этими проблемами, если собственный нарциссизм препятствует признанию правдоподобности реалистических наблюдений". Вообще-то, упрощая суть вопроса, следует согласиться с авторами, что лечит правда, - о роли подлинных чувств и их полного принятия много писал К.Роджерс. Хочется выразить сожаление, что сам психоанализ как научная школа развивается, зачастую игнорируя реальность в виде существования других психотерапевтических школ и направлений. Этот упрек, кстати, находит подтверждение в исследовании португальских психотерапевтов. Полученные ими данные убеждают, что из всех направлений психотерапии труд нее всего справляются с ситуацией расхождения между профессиональными ценностными ориентациями и установками базовой школы именно психоаналитики, которые, в отличие от представителей других школ, не решаются идти по пути интеграции и частичного изменения своего подхода.

Образ психоаналитика как человека рационального, самодостаточного, всезнающего и всемогущего долго служил эталоном для многих поколений больных и здоровых потребителей психоанализа. И хотя данный образ постепенно меняется в современном психоанализе, происходит это не столь уж явно для стороннего взгляда. В нашей же стране, возрождающей психоанализ в государственном масштабе (см. указ Б. Ельцина о возрождении и развитии психоанализа в России), при явном дефиците современной литературы и горького, но необходимого опыта осмысления ошибок, существует реальная опасность заучивания дурного старого образца этого учения.

Мы не случайно столь подробно остановились на негативном влиянии самой психотерапии и психотерапевтов в плане формирования современной невротической личности. Было бы несправедливо приписывать это влияние целиком и полностью психоанализу в его классическом варианте. В гораздо большей степени игнорирует эмоциональную природу человека классическая бихевиоральная терапия, сводящая процесс воспитания и лечения к (+) и (-) подкреплению. Фобическое отношение к эмоциям отца бихевиоризма Д.Уотсона, проявившееся, в числе прочего, в воспитании собственных детей, хорошо известно. Книга Б.Уотсона "Психологическое воспитание ребенка" произвела значительный эффект на культуру воспитания в Америке. Однако именно потому, что влияние психоанализа на эмоциональную жизнь современного человека далеко не столь однозначно, мы решили остановиться на нем подробнее. Так или иначе, невротическая личность нашего времени, нарцистически и индивидуалистически настроенная, с трудностями открытого доверительного эмоционального контакта, со стремлением к силе и совершенству, отчасти вызревала и под влиянием существующих психотерапевтических практик в их наиболее негибких вариантах.

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ
В ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКИХ ТЕНДЕНЦИЯХ НАШЕГО ВРЕМЕНИ

Авторы данной статьи начали заниматься проблемой эмоций в контексте психического здоровья в 80-х годах и постепенно пришли к выводу о важной роли, которую в эпидемиологических тенденциях последних десятилетий играют дезадаптивные установки по отношению к эмоциям. Печальное следствие этих установок - резкое возрастание количества аффективных расстройств, в том числе в современном их обличий - в виде различных соматических масок.

Указанная группа заболеваний была выбрана нами для изучения и анализа в силу того, что именно в ней находят отражение основные эпидемиологические тенденции психических нарушений нашего времени. По данным Национального комитета по психическому здоровью США, к 2020 г. депрессия выйдет на второе место в мире после сердечнососудистых заболеваний как причина утраты трудоспособности среди населения. (К сожалению, мы вынуждены пользоваться зарубежными эпидемиологическими данными, так как в нашей стране произошла некоторая задержка с переходом на МКБ-10, где депрессивные, тревожные и соматоформные расстройства выделены в отдельные кластеры). По некоторым данным, хотя бы раз в жизни депрессивный эпизод перенесла каждая пятая женщина (ниже мы увидим, что есть культурные факторы, которые предрасполагают женщину к депрессии в гораздо большей степени, чем мужчину). Что касается соматоформных и тревожных расстройств, то они настолько настойчиво заявляют о себе в современной медицине, что из уважения к ним пришлось вводить специальные кластеры в различные системы классификации болезней, в частности в Международную 10-го пересмотра. По данным Комитета по психическому здоровью США, каждый десятый житель этой страны страдает или страдал тревожным расстройством в виде генерализованного тревожного синдрома, агорофобии, панических атак или социальной фобии. По различным данным, не менее 30% людей, обращающихся за помощью к терапевтам, кардиологам, невропатологам и другим специалистам районных поликлиник и диагностических центров, страдают соматоформными расстройствами, т.е. психическими нарушениями, замаскированными соматическими жалобами, для которых не находится достаточной физической основы. Диагноз "ипохондрия" можно поставить лишь немногим из этих пациентов. Соматоформные расстройства тяготеют, скорее, к эмоциональным нарушениям - у данной категории больных, как правило, значительно повышены показатели по шкалам депрессии и тревоги, которых они просто не осознают. Недаром появляется все больше исследований, указывающих на коморбидность депрессивных, тревожных и соматоформных расстройств, т.е. подтверждающих, что эти различные по МКБ-10 диагнозы нередко сосуществуют у одного человека. Некоторые же авторы полагают, что это вообще одна болезнь - депрессия, изменившая свое прежнее обличье в виде явного меланхолического аффекта и замаскировавшаяся жалобами на боли различной локализации, недомогание, усталость и, наконец, сильно окрасившаяся тревогой.

Внушительная статистика роста депрессивных, тревожных и соматоформных расстройств не может быть объяснена чисто биологическими факторами или простым учащением количества стрессовых провокаций в виду общего увеличения уровня стрессогенности нашего существования. Комментируя рост депрессивных расстройств в американском обществе после второй мировой войны, известный специалист по изучению депрессии М.Янко утверждает; "Поразительный рост числа случаев депрессии говорит о многом. Он означает, что основную причину депрессии следует искать, вероятно, не в области биологии, потому что известно, что генетика и биохимия человека не могут столь радикально измениться всего лишь за одно поколение". Современные био-психо-социальные исследования различных психических заболеваний подтверждают их био-психо-социальную природу или, используя ставшую популярной терминологию, - диатез-стрессовую модель. Согласно этой модели, биологический диатез или биологическая уязвимость выливаются в болезнь только при условии воздействия стрессоров - неблагоприятных психологических и социально-психологических факторов.

На наш взгляд, в современной культуре существуют и достаточно специфические психологические факторы, способствующие росту общего количества переживаемых отрицательных эмоций в виде тоски, страха, агрессии и одновременно затрудняющие их психологическую переработку. По нашей гипотезе, это особые ценности и установки, поощряемые в социуме и культивируемые во многих семьях как отражениях более широкого социума. Эти установки становятся достоянием индивидуального сознания, создавая психологическую предрасположенность или уязвимость к эмоциональным расстройствам.

Данная гипотеза родилась на основе трех источников:

1. собственного опыта психотерапевтической работы, позволившей более глубоко проникнуть в мир ценностей и установок больного.

2. трудов представителей социального психоанализа, направленных на поиск связей между спецификой культуры и спецификой психических нарушений, прежде всего на работах К.Хорни.

3. анализа не очень многочисленных, но чрезвычайно интересных кросскультурных исследований, доказывающих неравномерность распространения различных эмоциональных расстройств в разных культурах.

РАННИЕ ДЕТСКИЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ ИЛИ КУЛЬТУРНЫЙ КОНТЕКСТ?

К.Хорни была одной из первых психоаналитиков и психотерапевтов вообще, переключивших свое внимание с ранних детских переживаний как основных источников психических нарушений на более широкий культурный контекст, в котором эти переживания возникают и развиваются. Одним из важнейших ее достижений и шагом вперед, по сравнению с классическим анализом, была критика биологических основ теории неврозов З.Фрейда, основанной на представлениях о врожденных стремлениях и видах сексуальной энергии, которые, подвергаясь вытеснению в процессе развития, становятся источником невротических симптомов. "Делая такие утверждения, Фрейд поддается искушению своего времени; построению обобщений относительно человеческой природы для всего человечества, хотя его обобщения вытекают из наблюдения, сделанного в сфере лишь одной культуры". При этом роль культуры рассматривалась Фрейдом исключительно как репрессивная, но никак не определяющая содержание невроза, его центральный конфликт. Социо-культурная теория неврозов К. Хорни позволяет пролить свет на изменяющееся с изменением культурных тенденций лицо неврозов, на вклад патогенных ценностей и установок культуры в формирование "невротической личности нашего времени". "Когда мы сосредоточиваем внимание на сложившихся к данному моменту проблемах невротика, мы сознаем при этом, что неврозы порождаются не только отдельными переживаниями человека, но также теми специфическими культуральными условиями, в которых мы живем. В действительности, культурные условия не только придают вес и окраску индивидуальным переживаниям, но и, в конечном счете, определяют их особую форму... Когда мы осознаем громадную важность влияния культурных условий на неврозы, то биологические и физиологические, которые рассматриваются Фрейдом, как лежащие в их основе, отходят на задний план".

Тревожные расстройства сравнительно недавно выделены в особую группу, но еще К.Хорни увидела почву для их стремительного роста в культуре. Она обращает внимание на глобальное противоречие между христианскими ценностями, проповедующими любовь и равные партнерские отношения, с одной стороны, и реально существующей жесткой конкуренцией, с другой. Последнюю ценность она сформулировала в емкой фразе-лозунге, характерной для американской семьи: "Быть на одном уровне с Джонсами".

Результатом ценностного конфликта становится вытеснение собственной агрессивности и ее проекция на других людей. Таким образом, собственная враждебность подавляется и приписывается окружающему миру, что и ведет, согласно К.Хорни, к резкому росту тревоги по двум причинам: 1) восприятие окружающего мира как опасного 2) восприятие себя как неспособного этой опасности противостоять (вследствие запрета на агрессию, а значит, и на активное сопротивление опасности). В качестве третьей причины роста тревожных, впрочем, так же как и депрессивных расстройств, можно назвать культ силы и культ рацио, которые ведут к запрету на переживание и выражение негативных эмоций. При этом резко затрудняется их психологическая переработка, а значит, происходит их постоянное накопление, когда психика работает по принципу "парового котла без клапана".

То, что "лик" или основное содержание депрессии меняется в зависимости от культуральных конфликтов и ценностей, впоследствии отмечалось разными авторами.

МЕЖКУЛЬТУРНЫЕ РАЗЛИЧИЯ И ДЕПРЕССИЯ

Кросскультурные исследования показали, что число депрессивных нарушений выше в тех культурах, где особо значимы индивидуальные достижения, успех и соответствие самым высоким стандартам и образцам. Эти исследования проводились на группах, относящихся к одному этносу (т.е. имеющих общие биологические корни), но проживающих в условиях разных культурных традиций и норм. Подобное исследование было проведено на нескольких племенах индейцев, жителей США, резко различающихся числом депрессивных состояний, а также на католических сообществах, характеризующихся повышенной религиозностью и одновременно повышенной статистикой депрессивных расстройств. Для так называемых "депрессивных" сообществ типичными оказались, прежде всего, настолько же высокие, насколько и жесткие стандарты и требования в процессе воспитания, малейшие отклонения от которых сопровождались критикой и наказаниями, а помимо этого - модель замкнутого существования в изоляции от остального мира, поддерживаемая концепцией окружения как враждебного, а жизни как трудной и опасной ("юдоли скорби").

В МНИИ психиатрии совсем недавно было выполнено диссертационное исследование двух групп подростков - этнических корейцев из Республики Корея и из Узбекистана. Результаты показали, что уровень подростковой депрессии гораздо выше в Республике Корея. Одновременно было выявлено, что эти две группы различаются в отношении ценностей успеха и достижения, которые оказалась значимо выше в группе из Кореи.

Американцы, вкладывающие большие деньги в исследования и лечение депрессии, становящейся бичом этого процветающего общества, всемерно пропагандируют культ успеха и благополучия. Этот культ настолько глубоко вошел в сознание современного американца, что его патогенность зачастую не осознается даже специалистами. Так, молодой врач-психиатр из США, начиная лекцию для русских коллег, представился следующим образом: "Я из штата Мичиган, о котором говорят, что у нас все женщины самые красивые, все мужчины самые сильные, а все дети по своему развитию выше среднего уровня". Конечно, ему хотелось пошутить, но эта шутка хорошо отражает реальные ценности и установки общества, которому он принадлежит.

Как уже упоминалось выше, современное лицо эмоциональных нарушений сильно окрашено соматической симптоматикой, которая нередко настолько маскирует самые эмоции, что выходит фактически на передний план в виде соматоформных расстройств. Склонность современного человека к соматизации или, выражаясь словами Липовского, склонность переживать психологический стресс на физиологическом уровне, также имеет, на наш взгляд, определенные культуральные источники. Культ рационального отношения к жизни, негативная установка по отношению к эмоциям как явлению внутренней жизни человека находят выражение в современном эталоне супермена - непрошибаемого и как бы лишенного эмоций человека. Этим же грешат и газетные призывы типа "Отбросим эмоции в сторону!", "Давайте без эмоций!" и т.д. В лучшем случае эмоции сбрасываются, как в сточную трубу, на концертах панк-рока и дискотеках. Запрет на эмоции ведет к вытеснению их из сознания, а расплата за это - невозможность их психологической переработки и разрастание физиологического компонента в виде болей и неприятных ощущений различной локализации.

МНОГОФАКТОРНАЯ МОДЕЛЬ ЭМОЦИОНАЛЬНЫХ РАССТРОЙСТВ

Подытоживая многочисленные данные, можно сказать, что эмоциональные нарушения тесно связаны с культом успеха и достижений, культом силы и конкурентности, культом рациональности и сдержанности, характерными для нашей современной культуры. Эти ценности преломляются затем в семейных и интерперсональных отношениях, в индивидуальном сознании, определяя стиль мышления человека, и, наконец, в болезненных симптомах. Мы попытались связать тот или иной тип ценностей и установок с определенными синдромами - депрессивным, тревожным, соматоформным, хотя разведение это достаточно условно, и все выделенные установки могут присутствовать при каждом из трех анализируемых расстройств. Можно говорить лишь о тенденциях, но не о жестких причинно-следственных связях определенной установки с определенным синдромом.

Мы обнаружили поразительный, казалось бы, факт: в то время как многие современные культурные ценности и нормы сопряжены с запретом на отдельные эмоции в частности и эмоции вообще, эти же самые нормы и ценности парадоксальным образом сопряжены со стимулированием эмоций, которые они призваны подавлять. Так, культ успеха и благополучия исключает печаль, тоску, недовольство жизнью. При этом, однако, именно с этим культом оказывается культурально сопряженной депрессия. Культ силы и конкурентность несовместимы с чувством страха, однако, именно с ними К.Хорни связывает рост тревожного аффекта в нашей культуре. Наконец, культ рацио, в виде общего запрета на чувства, способствует их вытеснению и трудностям переработки, а значит - постоянному накоплению и превращению нашего тела в отстойник физиологических коррелятов эмоций. Мы назвали этот феномен эффектом обратного действия сверхценной установки: культ успеха и достижения, при его завышенной значимости, ведет к депрессивной пассивности, культ силы - к тревожному избеганию и ощущению беспомощности, культ рацио - к накоплению эмоций и разрастанию их физиологического компонента.

Обратимся к уровню исследования семейных отношений. В последние десятилетия за рубежом интенсивно проводится изучение эмоциональной экспрессивности в семьях - ЭЭ, начатое в начале 60-х г.г. английской исследовательской группой под руководством Г.Броуна, а затем продолженное С.Воном, Е.Лефом и многими другими. Новейшие исследования в этой области убедительно доказывают на разных группах больных и в разных культурах связь, существующую между уровнем негативных эмоций в семье и благоприятным или неблагоприятным течением имеющегося там заболевания. К сожалению, эти исследования, значительно изменившие практику помощи больным за рубежом, очень мало известны у нас в стране. Согласно экспериментальным данным, депрессивные больные, сравнительно с больными других групп, в большей степени зависимы от уровня негативных эмоций в семье. Так, достаточно надежным предиктором неблагоприятного течения депрессии оказался положительный ответ на один единственный вопрос, задаваемый депрессивным женщинам: "Часто ли Вас критикует Ваш муж?".

Мы изучили как репрезентации родительских семей в сознании больных, так и реальные семьи, с помощью различных семейных опросников, а также методом генограмм. Суммируя данные собственных наблюдений и имеющиеся немногочисленные исследования семей, члены которых страдают эмоциональными расстройствами, можно резюмировать, что эти семьи отличаются закрытыми границами и симбиотическими связями, при которых эмоции перетекают от одного члена семьи к другому, как по сообщающимся сосудам. Другая характерная особенность этих семей - повышенный индекс стрессогенных событий в семейной истории. Таким образом, в этих семьях создается благоприятная ситуация для циркулирования, фиксации и индуцирования отрицательных эмоций. Мы назвали этот коммуникативный механизм - стимулированием отрицательных эмоций в семье. В то же время упомянутые особенности характерны для многих дисфункциональных семей.

Что же специфического обнаруживается для "депрессивных" семейных систем? Прежде всего, это - высокие родительские требования и ожидания в плане достижений и обусловленный этим высокий уровень критики. Дети в данных семьях редко заслуживают одобрения, так как стандарты очень высоки и поощряют в ребенке стремление к совершенству. Образующийся разрыв между притязаниями и реальными достижениями и возможностями обрекает ребенка на постоянное ощущение неудовлетворенности, индуцирует негативные чувства. Из ценности или идеала, к которым можно стремиться, но которых невозможно достичь, совершенство в этих семьях превращается в цель, подменяющую более реалистичные цели. Так постепенно в человеке формируются ценности и установки маленького перфекциониста (личностный уровень), способствующие негативному восприятию жизни, себя и других (негативная когнитивная триада по А.Беку).

Основной патогенный конфликт перфекциониста - между потребностью непосредственно воплотить совершенство и невозможностью достичь этого в реальности. Недаром губитель человеческих душ Мефистофель произносит фразу: "Кто хочет невозможного, мне мил". Ведь в реальности не существует того совершенства, без которого сердце перфекциониста не знает удовлетворения. Впрочем, для него также мучительно видеть высокие достижения других, так как чужой успех обостряет чувство собственного несоответствия высоким стандартам. Высокие перфекционистские требования и ожидания, обращенные к другим, ведут к разочарованиям и разрывам, лишая перфекциониста той эмоциональной поддержки, которую приносят близкие и доверительные отношения (межличностный уровень). Это подтверждается данными о снижении уровня социальной поддержки и дефектах социальной сети, полученными благодаря ряду соответствующих опросников. Наконец, уже в детстве у маленького перфекциониста складывается особый когнитивный стиль, который мы условно назвали абсолютизирующим или максималистским:

"Если не справился блестяще, - значит, не справился вообще", "Настоящий друг должен все понимать без слов" и пр. Этот когнитивный стиль был блестяще описан и исследован в работах Бека. Таким образом, перфекционист обречен на постоянные разочарования, а также на пассивность вплоть до полного "паралича" деятельности (симптоматический уровень), ведь практически ничего невозможно сделать сразу очень хорошо.

Перейдем к тревожным расстройствам. Нередко и для них типичен перфекционизм, который может быть мощным источником не только тоски, но и тревоги (по типу: "не справлюсь на нужном уровне"). Вместе с тем, наблюдения за семьями, члены которых страдают какими-либо тревожными расстройствами - паническими атаками, генерализованной тревогой, агорофобией, выявляют общий высокий уровень тревоги, характерный для этих семей, напоминающих, по самоощущению и поведению их членов, осажденный лагерь. Корни данного явления просматриваются в семейной истории этих больных, которая изобилует стрессами (ранние смерти, болезни, жестокое обращение). Такого рода семьи отличает высокий уровень недоверия по отношению к окружающему миру, а также не менее высокий уровень родительского контроля и доминирования, ведущий к подавлению любых форм сопротивления у ребенка, к запрету на протест и агрессию. Дети в этих семьях нередко грызут ногти, страдают и другими формами навязчивостей и, как правило, неспособны к проявлению конструктивной агрессии. Тревожные расстройства сопряжены с особенно тяжелыми нарушениями контактов, так как расстройствам данного типа обычно сопутствуют негативные ожидания от окружающих и установка на изоляцию (межличностный уровень). Они редко ищут поддержки, а когда им ее предлагают, зачастую не способны принять ее, как из недоверия, так и из страха оказаться в позиции слабого. Низкий уровень поддержки также находит отражение в результатах соответствующих опросников.

Кроме всего сказанного, для лиц с тревожными расстройствами характерен преувеличивающий когнитивный стиль, сопряженный с недооценкой собственных сил и преувеличением опасности. Нам кажется, что эту диаду ("я слаб, мир опасен") можно дополнить третьим компонентом: "никто не поможет". Все это приводит к поведению по типу избегания, ощущению беспомощности и страху перед встречей критического неодобрительного отношения со стороны других (симптоматический уровень).

Если в семьях депрессивных и тревожных больных преобладает стимулирование отрицательных эмоций, то, по предварительным экспериментальным данным, основная тенденция в семьях, где преобладают соматические симптомы эмоциональных нарушений, преобладает тенденция к элиминированию эмоций в форме игнорирования этого аспекта жизни и запрета на выражение чувств. Например, женщина, у которой муж болен раком, жалуется на боли в желудке, но отрицает тяжелые душевные переживания: "Настроение? Нормальное..."

По нашей гипотезе, именно подобным образом может развиваться характерная для этих больных алекситимия - неспособность к осознанию и выражению собственных чувств и, соответственно, чувств других людей. Базовым конфликтом, лежащим в основе этой патологии, можно считать конфликт между эмоциональной природой человека и отказом от этой природы (жизнь "вовне" без учета эмоциональной стороны). Результат - дефицитарные контакты, отрицающий когнитивный стиль и разрастание физиологического компонента эмоций, которые не осознаются и не перерабатываются на психологическом уровне. Коммуникативные механизмы стимулирования отрицательных эмоций и элиминрования эмоций могут сосуществовать, являясь особенно характерными для семей, члены которых страдают эмоциональными расстройствами.

ДВЕ ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ
В ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ ЖИЗНИ СОВРЕМЕННОГО ЧЕЛОВЕКА

Из всего вышесказанного можно заключить, что эмоциональную жизнь современного человека определяют две разнонаправленные тенденции. Первая тенденция характеризуется возрастанием частоты и интенсивности эмоциональных нагрузок, чему способствует ряд современных условий: стремительное изменение социальной и физической среды, повышение темпов жизни и ее стоимости, разрушение традиционных семейных структур, социальные и экологические катаклизмы. Человек реагирует на эти особенности современного бытия переживаниями страха, тревоги, беспомощности, тоски и отчаянья. Вторая тенденция характеризуется негативным отношением к эмоциям, которым приписывается деструктивная, дезорганизующая роль, как в политической, так и в личной жизни отдельного человека. Как мы уже отмечали, эта тенденция связана с рядом присущих XX веку ценностей: культом рационального подхода к жизни, ценностью внешнего благополучия и успеха, культом "силы и мужественности", когда идеалом человека начинает мыслиться "непрошибаемый" супермен (в современном кино такой идеал олицетворяют Сталоне и Шварцнегер). Стремление выглядеть благополучным и процветающим доходит нередко до абсурда. Так, американские врачи полушутя-полувсерьез жалуются на то, что традиционное "I"m OK" не позволяет им добиться жалоб даже от умирающих больных. Однако культ благополучного внешнего фасада характерен не только для американского общества. В консультативной практике нам часто приходится сталкиваться с тем, как, стремясь выглядеть в глазах окружающих благополучными, люди тщательно скрывают свои проблемы и трудности. Так, безработные избегают контактов с людьми, опасаясь, что узнают об их "унизительном" положении. Мать тяжело больного ребенка скрывает факт болезни, так как боится, что ее сочтут плохой матерью, недосмотревшей за ребенком. Таким образом, попав и без того в затруднительную ситуацию, люди жертвуют источниками возможной помощи ради картины внешнего успеха.

В бывшем СССР имитация эмоционального благополучия граждан превратилась еще и в государственную ценность, в результате чего, например, причины эмоциональных расстройств в форме депрессий сводились к чисто биологическим факторам, а в учебниках по медицинской психологии отсутствовали главы, посвященные психологии эмоциональных расстройств. В качестве причин суицидальных действий также рассматривались биологические факторы, а социальные и психологические даже не упоминались.

Негативное отношение к определенным эмоциям связано также с традиционными христианскими ценностями, ориентированными на терпение и мягкое уступчивое поведение, исключающее проявления гнева, особенно у женщин.

ЭМОЦИИ И ПОЛОРОЛЕВЫЕ ПОВЕДЕНЧЕСКИЕ СТЕРЕОТИПЫ

Перечисленные выше культуральные тенденции формируют определенные полоролевые стереотипы эмоционального по ведения: мужчине приписывается выдержанное, мужественное, решительное поведение (несовместимое с переживанием и проявлением страха и беспомощности), женщине - мягкость и уступчивость (несовместимые с гневом и агрессией.

Как считают многие специалисты, именно этот полоролевой стереотип делает женщину уязвимее к депрессии, сравнительно с мужчиной (по эпидемиологическим данным, женщины в несколько раз чаще страдают этим заболеванием). Выполнение упражнения на составление портрета идеальной женщины в учебных и психотерапевтических группах показало, что идеальная женщина представляется мягкой, доброй, нежной, терпимой и терпеливой - этакой "душегрейкой". В наше время этот образ становится особенно патогенным, так как вступает в конфликт с теми требованиями, которые предъявляет женщине современная жизнь - работа, разделение ответственности за материальное благосостояние семьи, более разнообразные социальные контакты, в которых надо уметь себя отстаивать. Агрессивное же поведение, проявление гнева и раздражения, несовместимы с образом "душегрейки".

Между тем, стенические эмоции гнева необходимы человеку, как для ощущения собственной силы и способности постоять за себя, так и для реального отстаивания своих интересов и достижения целей. В условиях подавления и вытеснения эмоций последние, тем не менее, продолжают испытываться и накапливаться, и нередко "взрыв" этого "парового котла" происходит уже помимо воли человека. Именно отсутствие навыков самопонимания и конструктивного самовыражения нередко служит основанием для страха перед эмоциями и убежденности в их деструктивной для жизни и отношений с людьми роли. Кроме того, агрессия, не находя выхода вовне, может обращаться на самого человека, т.е. превращаться в аутоагрессию в виде самообвинений и самодеструктивных тенденций, что особенно характерно для больных депрессией.

Не менее трудно быть настоящим мужчиной. Самое трудное в его жизни - установка, что ему никогда не должно быть по-настоящему трудно. Настолько трудно, чтобы расплакаться или испугаться, или пожаловаться кому-то, или обратиться за помощью. Значительно меньше травмируют его самолюбие трудности физического характера - головные и сердечные боли, одышка и дрожь в руках, бессонница и прибавка в весе. Недаром во многих преуспевающих российских фирмах (где работает много настоящих мужчин) появляются прекрасно оборудованные медицинские кабинеты с обязательными эхокардиографами. Зачастую, проведенные в этих кабинетах обследования не выявляют физических заболеваний, а в худшем случае лишь фиксируют так называемые "вегетативные расстройства", т.е. нарушения нервной регуляции физиологических процессов. В редких случаях информированные врачи направляют людей с такими жалобами к психотерапевту. Именно так в нашем психотерапевтическом кабинете появлялись настоящие мужчины. Ссылаясь на направление врача, они подчеркивали, что в жизни для них психологически трудного мало, что люди они сильные, способные справиться с любой ситуацией. Огорчают в жизни только загадочные сердечные боли, да вероломство деловых партнеров. Увы, наш современник, хотя и переполнен зачастую чувствами тревоги, тоски, отчаяния и безнадежности, во многом утратил способность к пониманию своего внутреннего состояния и его регуляции.

Между прочим, вопреки распространенному даже среди психотерапевтов мнению о большей эмоциональной свободе женщин, именно они поддерживают в мужчинах традиционные маскулинные установки и стереотипы. Специально проводимое в психотерапевтических группах описание женщинами психологического портрета "идеального мужчины" выявило образ "мужчины-стены" - надежной опоры во всех жизненных трудностях.

Какова же расплата за лестную репутацию настоящего мужчины, за отвержение эмоциональной сферы жизни? В условиях подавления психологического аспекта эмоций начинает звучать в полную мощь их телесный компонент - мышечные зажимы и сопровождающие их "непонятные" боли, вегетативные сдвиги и обусловленные ими потоотделение, дрожь, одышка, похолодание конечностей, тахикардия и сердечная аритмия.

Итак, последствие номер один - переживание психологического стресса на телесном уровне, или, выражаясь научным языком, "соматизация эмоциональных переживаний". Чисто эмоциональные причины могут стоять и за таким распространенным недугом среди мужчин, как алкоголизм. Это так называемое "симптоматическое пьянство", помогающее снять накопившееся эмоциональное напряжение.

Последствие номер два - дефицит человеческой близости, одиночество и трудности принятия помощи. Дети в семьях, где не принято выражать свои чувства и где ценятся сдержанность и сила, испытывают дефицит любви, тепла и понимания. Типичная проблема в семьях бизнесменов - детское домашнее воровство. Среди психотерапевтов существует метафора, что дети таким образом "воруют" любовь. С другой стороны, это форма протеста против холодного, рационального мира взрослых. "Мои сыновья должны быть такими же сильными, как я, иначе они мне не нужны", - говорит настоящий мужчина, обратившийся в семейную консультацию по поводу воровства своего ребенка.

"Культ силы и успеха" мешает не только выражать любовь и тепло в семье, но и принимать помощь, даже когда она необходима: сама потребность в помощи воспринимается как проявление непозволительной слабости. А уж если настоящие мужчины и решаются обратиться за помощью, то только к "выдающемуся" специалисту в дорогостоящую консультацию, чтобы, выражаясь словами одного из наших клиентов, "не смешиваться с совком". И идут они к знаменитым колдунам и экстрасенсам.

Дружеские и коллегиальные отношения сильных, преуспевающих мужчин начинает разъедать ржавчина конкуренции и соперничества. Нет, они вовсе не человеконенавистники и нередко готовы оказать помощь другим, но - не утрачивая позиции сильного. Если задуматься, то нарисованная картина во многом отражает неписаный закон взаимоотношений в преступном мире, где любое проявление слабости может иметь роковые последствия: "Не верь, не бойся, не проси".

Как часто бывает, этот тип взаимоотношений наиболее ярко описан в художественной литературе. Д.Голсуорси в небольшом рассказе "Всегда быть первым" показывает, как вся жизнь человека строится в режиме сравнения и конкуренции с "друзьями" - бывшими однокашниками. Основной смысл этой жизни - идти впереди, в крайнем случае "ноздря в ноздрю" с наиболее успешными из них. Будучи больным стариком, главный герой цепляется за жизнь, чтобы услышать известие о смерти своего главного соперника, и, лишь получив таковое, со вздохом удовлетворения умирает - он выиграл последнее соревнование.

ОСНОВНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ
ЭЛИМИНИРОВАНИЯ ЭМОЦИЙ В СОВРЕМЕННОЙ КУЛЬТУРЕ

Недооценка важности и действенности эмоциональной стороны жизни, ее игнорирование приводят к утрате навыков психогигиены эмоциональной жизни. Подытожим последствия этого для психического и физического здоровья и для качества жизни в целом.

1. Возрастание числа расстройств аффективного спектра (депрессивных, тревожных, соматоформных, психосоматических, пищевого поведения). Согласно современным представлениям, одним из важных факторов этих заболеваний являются подавленные, не отреагированные во внешнем плане эмоции.

2. Возрастание числа тяжелых душевных состояний, которые все чаще встречаются в жизни, а не только в клинике тревожно-депрессивных расстройств, и требуют амбулаторной консультативной помощи.

3. Возрастание эмоциональных взрывов и конфликтов, так как игнорирование эмоций и отсутствие своевременного и адекватного по форме отреагирования приводят к их накоплению и поведению по типу "парового котла без клапана".

4. Состояние неудовлетворенности собой и своей жизнью. Игнорирование эмоций, презентирующих в сознании потребности, желания и мотивы, приводит к ложным жизненным выборам, сделанным на основе внешних норм и требований, а не на основе собственных склонностей и интересов.

5. Трудности установления теплых доверительных контактов и получения социальной поддержки. Современный человек часто страдает от одиночества, так как именно открытое, безбоязненное выражение чувств служит основой подлинных и искренних отношений и сигналом о помощи для окружающих.

ЭМОЦИИ И ВОСПИТАНИЕ

Многие знаменитые фантасты, изображая технологизированный мир будущего, предостерегают от опасности бездушного разума. Между тем, вся система воспитания и образования до сих пор продолжает строиться на основе развития интеллекта, неизмеримо меньше внимания уделяя становлению эмоциональной сферы. Культура эмоциональной жизни современного человека - умение словами, красками, движением выразить себя и свои чувства - мало осознается как специальная задача в современном образовании. На западе, да и у нас, все большее значение приобретают программы с компьютерным обучением, в ущерб межличностному общению, которое одно способно структурировать эмоциональный мир, способствовать его развитию, формированию навыков самопонимания и самовыражения. Компьютерное образование грозит современному человеку тяжелыми последствиями, и ощущение этой угрозы связано не с консервативной любовью к традиционному обучению (ибо и оно далеко от совершенства), а с осознанием несовместимости компьютерного обучения с возможностью развития эмоциональной сферы человека.

О диалогической природе человеческого сознания много писали российские исследователи. Опираясь на традицию культурно-историческою деятельностного подхода к психике, можно сказать, что все развитие личности в целом происходит в процессе деятельности через осмысление этой деятельности и себя в ней в диалогическом эмоциональном контакте с другим человеком.

Почему эмоциональном? Да потому что эмоции дают необходимые сигналы и импульсы для осмысления противоречий и конфликтов, неизбежно возникающих в жизни и деятельности человека, а эмоции другого человека становятся важнейшим источником обратной связи от мира, в котором каждый человек ищет свое место. Возникающее в эмоциональном контакте чувство близости и доверия позволяет человеку полнее открываться и глубже осмыслять себя, ведь только в диалогическом контакте с другим человеком формируется важнейший механизм человеческого развития - рефлексия. Наконец, без эмоционального доверительного контакта невозможна истинная передача нравственных ценностей.

Наш опыт работы с детьми, у которых отмечается асоциальное поведение (воровство, дурные компании и т.д.), показывает, что либо эти дети росли в среде, где эмоциональной внутренней жизни вообще уделялось крайне мало внимания, а интересы взрослых сосредотачивались на материальном, рациональном полюсе жизни, либо у родителей, по тем или иным причинам, был нарушен эмоциональный контакт с ребенком, и они плохо представляли себе его духовную жизнь, не обладая возможностью влиять на нее. Нет другого пути передачи ценностей и принципов маленькому человеку, кроме как через эмоциональный контакт с ним, основанный на доверии и привязанности. Только тогда цености, передаваемые взрослым, заряжаются положительной валентностью.

В культурах, где запрет на выражение чувств является культурной нормой (имеются в виду, прежде всего, восточные культуры Японии, Китая и т.д.) возникла широкая сеть философско-психологических и физических тренировок, помогающих дистанцироваться от стрессогенных ситуаций и при любых эмоциональных стрессах добиваться расслабления мышечной мускулатуры. В свете нашей гипотезы, утверждающей наличие связи между соматизацией и элиминированием эмоций из жизни, представляется интересным факт, свидетельствующий о большем распространении соматоформных расстройств у представителей восточных культур. В древние времена, в период наибольшей нестабильности жизни и жестокости нравов, возникла философская система стоиков, призывающая к отказу от чувств в ситуации любых эмоциональных стрессов и к полному их подчинению интеллекту, с позиций философского принятия всего происходящего. В то время такая система взглядов способствовала выживанию в нечеловеческих условиях, когда человеческая жизнь ничего не стоила, а жестокость и страдания достигали такой степени, что чувствительные натуры едва ли могли выдержать их.

В христианских культурах, где запрет на определенные чувства также имеет место, овладевать чувствами и отреагировать их помогали многочисленные ритуалы: пост, молитва и т.д.

Чем меньше современный человек связан с разрабатываемыми тысячелетиями способами защиты от собственных чувств, тем в большей степени он разрушается ими, так как не готов принять эти чувства и психологически работать с ними. И здесь на психологов и психотерапевтов ложится ответственность в плане подготовки рекомендаций для системы образования и воспитания, с опорой на существующие знания и разработки в области психологии эмоций.

Мир современного ребенка, начиная с середины прошлого века, всячески очищается от отрицательных чувств, неприятных ощущений и переживаний. Наиболее здоровым аффектом считается радость, и она всячески стимулируется путем быстрого переключения ребенка от возникших слез на более приятные переживания.

В зависимости от того, насколько важной и желательной считается эмоция в той или иной культуре, она может быть больше или меньше представлена в языке. Так, в культуре Таити отсутствует слово для выражения эмоции печали, поэтому матери в случаи такого горя, как смерть ребенка, воспринимают слезы и тяжкое физиологическое состояние как болезнь, не связывая их с душевной болью. В восточных культурах много слов, выражающих оттенки стыда, и на вызывании этого чувства в значительной степени построена система воспитания.

Некоторые наши наблюдения и эксперименты наводят на мысль о сокращении эмоционального словаря у современного человека. Во время семинаров по психологии и психиатрии мы всегда просим аудиторию назвать слова, обозначающие различные эмоции, что неизменно вызывает довольно сильное затруднение у присутствующих. Люди говорят о том, что им редко приходится использовать эти слова в повседневной жизни.

Эмоции, онтогенез эмоций
Эмоции в переводе с латинского языка дословно означают «возбуждать, волновать». Под эмоциями понимают реакции по типу субъективно окрашенных переживаний индивида, отражающих значимость для него воздействующего раздражителя или результата собственного действия (удовольствие, неудовольствие).
Согласно П. К. Анохину, эмоции – физиологические состояния организма, имеющие ярко выраженную субъективную окраску и охватывающие все виды чувствований и переживаний человека – от глубоко травмирующих страданий до высоких форм радости и социального жизнеощущения.
Отношение человека к происходящим событиям и удовлетворению своих потребностей проявляется в виде чувств.
Эмоции делят на: эпикритические, корковые (характерные только для человека), филогенетически более молодые (к ним относятся такие эмоции, как эстетические, этические, нравственные) и протопатические эмоции, подкорковые, талами-ческие, филогенетически более древние, элементарные (удовлетворение чувства голода, жажды, продолжения рода).
Существуют положительные эмоции, которые возникают при удовлетворении потребностей, – это переживание радости, воодушевления, удовлетворения, и отрицательные эмоции, при которых переживается затруднение в достижении цели, огорчение, тревога, раздражение, гнев.
Также Кантом были выделены стенические эмоции, направленные на активную деятельность, борьбу, способствующие мобилизации сил для достижения цели, и астенические, обусловливающие неуверенность, пониженную активность, сомнения, бездеятельность.
Эмоции являются наиболее древними психическими функциями, появившимися на длительном этапе эволюции высшей нервной деятельности человека. Большинство эмоциональных реакций, особенно инстинктивные, человек получил от животных, у которых эмоциональные реакции зарождались в связи с различными ситуациями, вызывающими реакцию страха или гнева. Такие реакции были связаны с угрозой для жизни животного, т. е. возникала необходимость вступать в борьбу или спасаться бегством. Испытывая чувство страха, животное готовилось к действию. Таким образом, в процессе эволюции закрепились наиболее целесообразные вегетативные реакции, которые и обеспечивали эту деятельность.
Во время переживания чувства страха происходит централизация кровообращения (перераспределение крови в организме), расширение сосудов в мышцах, сердце, легких, мозге и сужение их в коже и брюшной полости. Данный механизм обеспечивает успешное спасение бегством или меньшую кро-вопотерю в экстремальных ситуациях. До вступления в борьбу или до бегства животное старается отпугнуть врага, принимая различные устрашающие позы: выгибает спину, оскаливает зубы, поднимает хвост, издает угрожающие звуки. Также наблюдается пиломоторная реакция, в результате которой шерсть поднимается дыбом и, как следствие, животное увеличивается в размерах. Под влиянием чувства страха у животного увеличивается содержание сахара в крови, тем самым повышается вязкость крови. Все вышеперечисленные реакции являются защитными, выработавшимися в процессе эволюции.
У человека данные вегетативные реакции, несмотря на то, что многие из них стали рудиментарными, сохраняются. При волнении, испытывая чувство страха, у человека наблюдается побледнение кожных покровов, тело покрывается так называемой «гусиной кожей» – это и есть оставшийся рудимент пиломоторной реакции.
В вегетативных реакциях при различных эмоциональных состояниях может преобладать тонус как симпатического, так и парасимпатического отдела вегетативной нервной системы.
Эмоции сопровождаются не только вегетативными реакциями, но и выразительными движениями, близкими к проявлениям животных. Например, при попадании в пасть собаки чего-либо несъедобного отмечается мимическая реакция, подобная той, которая развивается у человека, когда он принял горькое лекарство или когда у него возникло чувство досады.
Выразительные движения могут быть адекватны переживаемой эмоции, а также человек может их подавить усилием воли. В большинстве случаев мимика и выразительные движения не соответствуют переживаемой эмоции: например, при огорчении у человека возникает улыбка.

Настроение
Настроение – эмоциональное состояние, сохраняющееся на определенном промежутке времени, т. е. более или менее продолжительное состояние.
Согласно Рибо, филогенез чувств характеризуется следующими этапами.
I этап – протоплазматический (досознательный): на данном этапе чувства выражаются в изменениях раздражимости тканей.
II этап – потребностей: в этот период появляются первые признаки переживания удовольствия-неудовольствия.
IIIэтап – так называемых примитивных эмоций: к ним относятся эмоции органического характера (боль, гнев, половое чувство).
IV этап – абстрактные эмоции (моральные, интеллектуальные, этические, эстетические).

Онтогенез эмоций
В онтогенезе эмоций выделяется четыре этапа.
Первый этап (период новорожденности) характеризуется преобладанием инстинктов и прежде всего инстинкта самосохранения (включая пищевой).
Второй этап – этап органического чувствования. Основой его является переработка информации от экстеро– и интеро-рецепторов и возникновение нестойких образных представлений о действительности с переживаниями ребенка: удовлетворения-неудовлетворения, приятного-неприятного. Из данных чувств формируется отношение ребенка к близким.
Третий этап – развитие эпикритических эмоций в период с 3-х до 12–14 лет. Связь развивающихся эмоций с органическими потребностями преобладает еще продолжительное время, и с 10–12 лет эмоции приобретают самостоятельное психическое выражение. Продолжается совершенствование эпикритиче-ских эмоций, в эмоциональных реакциях начинает преобладать корковая коррекция органических потребностей и влечений.
Четвертый этап – формирование высших человеческих эмоций, полное развитие которых достигается к 20–22 годам.
К этому периоду чувства становятся подвластны рассудку, иными словами, корригируются интеллектуальной деятельностью. В этот период становится возможным подавление внешних проявлений эмоций, мимических реакций и выразительных движений.

Симптомы эмоциональных нарушений
Нарушения эмоционального реагирования
Эмоциональное реагирование – острые эмоциональные реакции, возникающие в ответ на различные ситуации. В отличие от изменений настроения, эмоциональные формы реагирования кратковременны и не всегда соответствуют основному фону настроения.
Эмоциональные нарушения проявляются неадекватностью эмоционального реагирования на события внешнего мира. Эмоциональные реакции, как правило, неадекватны по силе и степени выраженности, длительности и значимости вызвавшей их ситуации.
Эксплозивностью называется повышенная эмоциональная возбудимость, склонность к бурным проявлениям аффекта, неадекватная по силе реакция. Реакция гнева с агрессией может возникнуть по незначительному поводу.
Эмоциональное застревание – состояние, при котором возникшая аффективная реакция фиксируется на длительное время и оказывает влияние на мысли и поведение. Пережитая обида «застревает» надолго у злопамятного человека. Человек, усвоивший определенные догмы, эмоционально для него значимые, не может принять новые установки, несмотря на изменившуюся ситуацию.
Амбивалентность – возникновение одновременно противоположных чувств по отношению к одному и тому же человеку.
Чувство потери чувств – утрата способности реагировать на происходящие события, мучительное бесчувствие.

Расстройства настроения
Расстройства настроения проявляются в виде двух вариантов: симптомами с усилением и ослаблением эмоциональности. К расстройствам с усилением эмоциональности относятся гипертимия, гипотимия, дисфория, тревога, эйфория, эмоциональная слабость.
Гипертимия характеризуется повышенным радостным настроением, сопровождающимся приливом бодрости, хорошим прекрасным физическим самочувствием, легкостью в преодолении всех трудностей, переоценкой собственных возможностей.
Эйфория весьма сходна по характеристике с гипертимией, характеризуется как беспечное, благодушное, беззаботное настроение, переживание полного удовлетворения своим состоянием, а также недостаточной оценкой происходящих событий.
Гипотимия является противоположностью гипертимии и характеризуется сниженным настроением, переживанием тоскливости, подавленности. У людей с гипотимией все внимание концентрируется только на отрицательных событиях, настоящее, прошлое и будущее воспринимаются в мрачных красках.
Под дисфорией понимают тоскливое, с преобладанием злобы настроение, а также сопровождающееся переживанием чувства недовольства собой и окружающими. Характеризуется выраженными аффективными реакциями гневливости, ярости с агрессией, отчаяния с суицидальными попытками.
Тревога характеризуется ощущением чувства внутреннего беспокойства, ожиданием неприятности, катастрофы. Чувство тревоги может дополняться двигательным беспокойством, вегетативными реакциями. Тревога может трансформироваться в панику, при которой больные мечутся, не находят себе места или застывают в ужасе.
Эмоциональная лабильность (слабость) проявляется неустойчивостью настроения, изменением его под влиянием незначительных событий, несущественных жизненных трудностей. У больных легко могут возникать состояния умиления, сентиментальности с появлением слезливости (слабодушие). Например, при виде шагающих пионеров человек не может удержать слезы умиления.
Болезненное психическое бесчувствие характеризуется мучительным переживанием утраты всех человеческих чувств – любви к близким, сострадания, горя, тоски. Больные рассказывают о том, что стали бесчувственны «как дерево, как камень», страдают от этого, уверяют, что для них тоска легче.
Вышеперечисленные симптомы свидетельствуют об усилении эмоционального состояния независимо от того, каковы эти эмоции – положительны или отрицательны.
К нарушениям настроения со снижением эмоциональности относятся такие состояния, как апатия, эмоциональная монотонность, эмоциональное огрубение, эмоциональная тупость.
В переводе с греческого языка слово apatia означает «бесчувственность»; также существуют синонимы данного термина: анормия, антинормия, болезненное безразличие. Апатией называют расстройство эмоционально-волевой сферы, проявляющееся безразличием к себе, окружающим лицам и событиям, отсутствием желаний, побуждений и полной бездеятельностью. Больные в таком состоянии не проявляют никаких интересов, не высказывают никаких желаний, не интересуются окружающими, часто не знают, как зовут соседей по палате, лечащего врача – не из-за нарушений памяти, а из-за безразличия. На свиданиях с близкими молча забирают подарки и уходят.
Эмоциональная монотонность (эмоциональная холодность). У больного наблюдается ровное, холодное отношение ко всем событиям независимо от их эмоциональной значимости.
Эмоциональное огрубение характеризуется утратой наиболее тонких эмоциональных реакций: пропадает деликатность, сопереживание, появляется назойливость, бесцеремонность. Данные состояния наблюдаются при алкоголизме, при атеро-склеротических изменениях личности.
Эмоциональная (либо аффективная) тупость. Данное расстройство характеризуется слабостью эмоциональных реакций, а также контактов, обеднением чувств, эмоциональной холодностью, переходящей в полное равнодушие и безучастность. Такие больные равнодушны и холодны к близким людям, их не трогает болезнь или смерть родителей, иногда сохраняются грубо эгоистические интересы.
Нарушения настроения и эмоционального реагирования могут сопровождаться изменениями мимики и выразительных движений, которые могут быть неадекватными по силе и выраженности эмоциональному состоянию или не соответствовать переживаемым эмоциям.
Гипермимия – расстройство, сопровождающееся живой, быстро меняющейся мимикой, отражающей картину быстро появляющихся и исчезающих аффектов. Проявление мимических реакций часто утрировано, чрезмерно бурно и ярко. Выразительные действия усилены, ускорены, быстро меняются, достигая в ряде случаев маниакального возбуждения.
Амимия (либо гипомимия) проявляется ослаблением, однообразной застывшей мимикой несчастья, отчаяния, свойственной для депрессивных состояний. На лице застывшее скорбное выражение, губы плотно сжаты, углы рта опущены, брови сдвинуты, между ними залегают складки. Характерна складка Верагута: кожная складка верхнего века на границе внутренней трети оттянута кверху и назад, в связи с чем дуга превращается в этом месте в угол.
Выразительные движения ослаблены, замедлены, смазаны. Иногда двигательная активность полностью утрачивается, больные становятся обездвиженными, но мимика сохраняется скорбная. Это картина депрессивного ступора.
Парамимия проявляется в виде неадекватности мимики. В некоторых случаях это выражается в появлении улыбки на похоронах, слез и гримас, плача при торжественных и приятных событиях. В других случаях мимические реакции не соответствуют каким-либо переживаниям – это различные гримасы, больной может зажмуривать глаза при поедании вкусного торта, надувать щеки, открывать рот, морщить лоб.

Аффект
Под аффектом понимают кратковременное сильное душевное волнение, сопровождающееся не только эмоциональной реакцией, но и возбуждением всей психической деятельности.
Выделяют физиологический аффект, такой, как аффект гнева либо радости, который не сопровождается помрачением сознания, автоматизмами и амнезией.
Астенический аффект характеризуется быстрым истощением, сопровождается подавленным настроением, снижением психической активности и жизненного тонуса, ухудшением самочувствия.
Стеническому аффекту свойственно повышенное самочувствие, с выраженной психической активностью, ощущением приливов собственной силы.
Патологический аффект определяется кратковременным психическим расстройством, развивающимся в ответ на внезапную интенсивную психическую травму, и проявляется в концентрации сознания на травмирующих переживаниях с последующим аффективным разрядом, за которым следуют общая расслабленность, безразличие и глубокий сон; также характеризуется частичной или полной амнезией.
В некоторых случаях патологическому аффекту предшествует длительная психотравмирующая ситуация, и сам патологический аффект возникает как реакция на какую-то «последнюю каплю».

Депрессия
Типичный депрессивный синдром характеризуется депрессивной триадой, включающей в себя гипотимию, подавленное, грустное, тоскливое настроение, замедление мыслительных процессов и двигательную заторможенность. Выраженность вышеуказанных расстройств может быть весьма различной. Диапазон гипотимических расстройств может колебаться от легкой подавленности, грусти и депримирован-ности до глубокой тоски, при которой больные испытывают тяжесть, боль в груди, бесперспективность и никчемность своего существования. Настоящее, будущее и прошлое воспринимаются таким человеком в мрачных красках. В некоторых случаях тоска воспринимается не только как душевная боль, но и как тягостное физическое ощущение в области сердца, в груди, «предсердечная тоска».
В случае депрессивного синдрома замедление в ассоциативном процессе проявляется в обеднении мышления: мыслительный процесс идет очень медленно, мыслей мало, обычно они прикованы к неприятным событиям, таким, как болезни, идеи самообвинения. Никакие приятные события не могут переменить направление настоящих размышлений. Ответы на любые заданные вопросы у таких больных носят односложный характер, притом что между вопросом и ответом наблюдаются длительные паузы.
Двигательная заторможенность при депрессивном синдроме проявляется в замедлении движений и речи. Речь становится тихой, медленной, мимика больного скорбная, движения его замедлены, однообразны. Больные могут подолгу оставаться в одной позе. В некоторых случаях двигательная заторможенность достигает полной обездвиженности, что расценивается как депрессивный ступор. Двигательная заторможенность при депрессивных состояниях может выполнять в некотором роде защитную роль. Депрессивные больные, испытывая мучительное, тягостное состояние безысходной тоски и бесперспективности существования, высказывают мысли о самоубийстве. В случае выраженной двигательной заторможенности больные зачастую говорят, что им так тяжело, что жить невыносимо, но предпринять что-либо, а именно убить себя, у них нет сил. Как правило, такие больные говорят о том, чтобы кто-нибудь пришел и убил их и это было бы замечательно.
Иногда при депрессии двигательная заторможенность неожиданно сменяется приступом возбуждения, взрывом тоски
(меланхолический раптус). В таких случаях больной внезапно вскакивает, начинает биться головой об стену, царапать свое лицо. При этом он может вырвать себе глаз, разорвать рот, пораниться, разбить головой стекло, выброситься из окна. Как правило, больные в таком состоянии истошно кричат и воют. Если больного удается удержать, то приступ постепенно ослабевает, а затем снова наступает двигательная заторможенность.
При депрессиях зачастую наблюдаются суточные колебания настроения, что является наиболее характерным для эндогенных депрессий. В большинстве случаев в ранние утренние часы больные испытывают состояние безысходности, глубокую тоску и отчаяние. Именно в это время они представляют особую опасность для себя, так как самоубийства совершаются часто именно в эти часы.
Кроме того, для депрессивного синдрома свойственны идеи самообвинения, греховности, виновности, что также может приводить больного к мысли о самоубийстве. Вместо переживания и чувства тоски при депрессии может возникнуть состояние «эмоционального бесчувствия». В таких случаях больные говорят, что они потеряли способность переживать, утратили чувства. Больные могут жаловаться на то, что к ним приходят их дети, а они ничего к ним не чувствуют, что такое состояние еще хуже, чем тоска, так как тоска является чем-то человеческим, а они – как камень. Такое состояние называется болезненным психическим бесчувствием, а депрессия носит название анестетической.
Депрессивный синдром сопровождается достаточно выраженными вегетативно-соматическими нарушениями, например, тахикардией, болями или неприятными ощущениями в области сердца, колебаниями артериального давления (в большинстве случаев с тенденцией к гипертензии), различными нарушениями со стороны желудочно-кишечного тракта, снижением или полной потерей аппетита, уменьшением массы тела, расстройствами со стороны эндокринной системы. В ряде случаев вышеуказанные вегетативно-соматические расстройства могут быть настолько выраженными, что маскируют собой собственно психические аффективные расстройства.
В зависимости от того, какой компонент преобладает в структуре депрессивного синдрома, выделяют тоскливую, тревожную, апатическую депрессии, а также и другие варианты депрессивного состояния.
О. П. Вертоградова и В. М. Волошин в аффективном звене классической депрессивной триады выделяют три основных компонента: тоску, тревогу и апатию. Нарушения идеаторных и моторных компонентов депрессивной триады могут быть представлены двумя вариантами расстройств: торможением и расторможенностью.
В зависимости от соответствия характера и степени выраженности идеаторных и моторных нарушений по доминирующему аффективному расстройству выделяются гармоничные, дисгармоничные и диссоциированные варианты депрессивной триады. Каждый из вариантов имеет свое диагностическое значение, что является особенно важным на начальных этапах развития депрессии.
Иногда идеи самообвинения при депрессивном синдроме могут достигать выраженности бреда. В таких случаях больные бывают убеждены в том, что они преступники, что вся их прошлая жизнь греховна, что они всегда совершали оплошности и недостойные поступки и теперь их ждет заслуженная кара.
Тревожная депрессия. Характеризуется тягостным, мучительным ожиданием неизбежного конкретного несчастья. В большинстве случаев сопровождается однообразным двигательным и речевым возбуждением. В данном состоянии больные убеждены, что должно произойти что-то непоправимое, в чем они, возможно, виноваты. При этом они не находят себе места, ходят по отделению, постоянно обращаются к персоналу с какими-либо вопросами, цепляются за проходящих, прося у них помощи, смерти, умоляют выпустить их на улицу. В ряде случаев двигательное возбуждение достигает состояния неистовства: больные мечутся, охают, стонут, причитают, выкрикивают отдельные слова, а также могут наносить себе различные повреждения. Такое состояние носит название «ажи-тированной депрессии».
Апатическая депрессия. Для апатической (адинамической) депрессии характерно ослабление всех побуждений. Больные в таком состоянии вялы, безучастны к окружающему миру, безразличны к своему состоянию и состоянию близких им людей. При этом больные неохотно вступают в контакт, не высказывают каких-либо определенных жалоб, часто говорят, что единственным их желанием является желание, чтобы их не трогали.
Маскированная депрессия. Для маскированной депрессии (лаврированная, или депрессия без депрессии) характерно преобладание различных двигательных, чувствительных или вегетативных расстройств по типу депрессивных эквивалентов. Клинические проявления этой депрессии крайне разнообразны. Нередко встречаются различные жалобы на расстройства со стороны сердечно-сосудистой системы и системы органов пищеварения. Могут наблюдаться приступы болей в области сердца, желудка, кишечника. При этом боли могут иррадииро-вать в другие участки тела. Такие расстройства обычно сопровождаются нарушениями сна и аппетита. Сами депрессивные расстройства недостаточно выражены и маскируются под соматическими жалобами. Существует точка зрения, что депрессивные эквиваленты являются начальным этапом в развитии самих депрессивных синдромов. Данное положение подтверждается наблюдением последующих типичных депрессивных приступов у больных с маскированной ранее депрессией.
При маскированной депрессии больной длительно, упорно и безрезультатно лечится у врачей различных специальностей. Кроме того, при применении различных методов исследования не выявляется никакого конкретного соматического заболевания, но несмотря на неудачи в лечении своих «заболеваний», больные упорно продолжают посещать врачей.
Депрессивные эквиваленты. Под депрессивными эквивалентами понимают периодически возникающие состояния, которые характеризуются разнообразными жалобами и симптомами преимущественно вегетативного характера, заменяющие приступы депрессии при маниакально-депрессивном психозе.
Реактивные депрессии. Реактивные депрессии как самостоятельное психогенное заболевание были выделены французским ученым Е. Регли в 1910 году. Выраженность депрессивных переживаний может быть различна, а диапазон их колеблется от психологически адекватных переживаний утраты, сопровождающихся грустью и подавленностью, до витальной глубокой тоски с переживанием безысходности, невос-полнимости утраты и идеями самообвинения.
Наиболее частой психической травмой, приводящей к возникновению депрессивного синдрома, является ситуация «эмоционального лишения». Такой ситуацией может явиться потеря близкого, его смерть, отъезд либо уход. «Эмоциональным лишением» является и переезд, особенно пожилого и одинокого человека, в другое место с утратой эмоциональных привязанностей и эмоциональных контактов, переезд в другую страну, а также вынужденная жизнь далеко от родины и близких людей.
В зависимости от закономерностей развития симптоматики депрессивного синдрома выделяют чистую, или простую, депрессию, истерическую и тревожную.
Симптоматика депрессивного синдрома возникает обычно спустя несколько дней после известия о случившемся несчастье. Считается, что в эти дни происходит внутренняя обработка и оценка значимости потери. В момент получения известия о трагическом событии у части больных, у которых имеется предрасположенность к возникновению истерической или тревожной депрессии, наблюдаются кратковременные аффективно-шоковые реакции, которые могут быть как гипо-, так и гиперкинетическими. Такие реакции являются прогностическим признаком клинического варианта реактивной депрессии и представляют опасность для больного в связи с тем, что в состоянии психомоторного возбуждения с аффективной су-женностью сознания они могут внезапно выпрыгнуть из окна, броситься под машину.
При чистой, или простой, депрессии не наблюдается аффективно-шоковой реакции. В таком случае вся клиническая картина исчерпывается депрессивными расстройствами, тоскливое настроение обычно сопровождается двигательной заторможенностью, замедлением течения мыслительных процессов. Все переживания сконцентрированы на случившемся несчастье. В такие периоды отвлечь внимание больного, переключить его мысли на другие события обычно не удается. Будущее рисуется таким людям в довольно мрачных красках, возникают идеи самообвинения. Тоскливое настроение усиливается к вечеру и при оживлении воспоминаний о психотравмирующей ситуации, что может отмечаться во время беседы, встречи с людьми, посещении тех мест, где произошло несчастье, кладбища.
Депрессия сопровождается такими вегетативными симптомами, как расстройства сна и аппетита, тахикардия, гипергидроз, артериальная гипертензия. Могут наблюдаться гипнагогические галлюцинации, отражающие содержание психической травмы.
Хорошим примером может послужить следующая жизненная ситуация. Больная Х., 46 лет, росла и развивалась соответственно своему возрасту, училась хорошо, по характеру была спокойной, уравновешенной, общительной. Первый муж погиб на фронте, тяжело переживала его смерть. Второй брак удачный, муж хорошо относился к ней и сыну от первого брака. Родила еще двух детей, но особую привязанность испытывала к старшему сыну. Во время купания он утонул в реке. Получив известие, ничего не могла сказать – «застыла на месте». После похорон стала тосклива, лежала в постели, отказывалась от еды, высказывала суицидальные мысли, уверяла, что она виновата в смерти сына: «не уберегла», «недосмотрела». По вечерам слышала его шаги, звонок в дверь, голос. Плохо спала, засыпала с трудом, просыпалась с чувством тяжести на сердце. Все мысли сосредоточились на несчастье. Была убеждена в исключительности своего горя и своей потери. О будущем думать не могла: «Все стало мрачным и сейчас, и в будущем». О младших детях не заботилась и не думала. Вспоминала мельчайшие подробности из жизни погибшего сына, его слова, выражения, привычки, поступки. Ходила медленно, часами сидела в одной позе с выражением скорби на лице. Аппетит понижен: «все как трава». Тахикардия до 96 ударов в минуту. Артериальное давление 150/90 мм рт. ст., гипергидроз, запоры.
В данном наблюдении реактивная депрессия возникла у личности без психопатических черт в преморбидном периоде. Развитию болезни предшествовала тяжелая психическая травма типа «эмоционального лишения» – внезапная смерть 20-летнего сына. Клиническая картина реактивного психоза исчерпывалась только депрессивной симптоматикой, поэтому о таких вариантах говорят как о «чистых», или простых, психогенных депрессиях.
При истерическом варианте депрессии аффект тоски бывает менее глубоким, сочетается с недовольством, раздражительностью и капризностью. Тоска сопровождается демонстративным поведением, театральностью, стремлением вызвать к себе сочувствие окружающих. Идей самообвинения не бывает или они носят нарочитый, демонстративный характер. Чаще имеется тенденция обвинять окружающих в своих несчастьях. На фоне депрессии могут наблюдаться истерические «стигмы», расстройства походки, блефароспазм, параличи, афония и др. Психогенные галлюцинации обычно ярки и сценоподобны: больные могут видеть целые сцены, связанные с психической травмой, или умершего родственника, разговаривают с ним, кормят его.
Пример. Больная А., 25 лет. Развитие правильное. Закончила обучение в школе с отличием, после чего поступила в социально-экономический университет. В процессе обучения отличалась от своих сокурсников непосредственностью реакций, эмоциональной живостью. Всегда выглядела моложе паспортного возраста. В 24 года полюбила молодого человека, который был моложе ее на 6 лет. Решила выйти за него замуж. После конфликта между ними молодой человек повесился. В первый момент женщина не могла осознать, что случилось, бесцельно металась по комнате. Затем возникла слабость, все время лежала, плохо спала, боялась выключить свет. Окружающее было, «как в тумане», «говорили как не про меня». Ходила с трудом, ноги были «как резиновые». Во время еды возникала рвота, «сжимало горло». Тоска появилась на похоронах. На следующий день, надев траурное платье, сидела на видном месте в холле общежития. Почти ничего не ела, плохо спала. На 7-й день была помещена в больницу. Ориентирована правильно, общительна, говорит, что все стало «мрачным и неинтересным». Временами слышит его голос, оклики по имени, ощущает его прикосновение. Винит себя в его смерти, считает, что теперь не имеет права на счастье. Периодически возникают яркие представления о его речи, отчетливо вспоминает сказанные им фразы. Постоянно думает о нем, часто плачет. Считает, что «никто ранее не переживал ничего подобного». Постепенно стала общительнее, проявляла интерес к окружающим больным, охотно ходила в кино, гуляла, но продолжала утверждать, что «все житейское ей неинтересно».
Вся депрессивная симптоматика у данной больной сопровождается истерическими расстройствами: рвотой, ощущением кома в горле, демонстративностью высказываний и поведения.
При тревожной депрессии наиболее часто наблюдаются аффективно-шоковые реакции гиперкинетического типа. Нарастающая депрессия сопровождается двигательным беспокойством, тревогой до ажитированных приступов отчаяния. Эти больные наиболее опасны в отношении совершения самоубийств.
Пример. Больная В., 48 лет. Рано лишилась родителей, в связи с чем вынуждена была начать работать с 14 лет. В возрасте 47 лет внезапно получила известие о гибели своего мужа, после чего в течение нескольких часов металась по комнате, громко кричала, не понимала обращенную к ней речь. Кроме того, женщина рвалась убежать из дома, выпрыгнуть в окно. Периодически возбуждение сменялось приступами слабости. По прошествии некоторого времени она не помнила, что с ней было в первые часы. Во время похорон мужа женщина то кричала, то лежала неподвижно. После похорон отмечалось усиление тоски и тревоги. Больная была достаточно сильно возбуждена, не могла сидеть на одном месте, испытывала неприятные ощущения во всем теле, боли в области сердца, постоянно изрекала суицидальные мысли, в связи с чем и была отправлена в психоневрологический стационар. Ориентирована правильно, тревожна, ходит по отделению, заламывает руки, говорит, что не переживет такой утраты, не сможет жить без него. Не может сосредоточиться ни на чем. При засыпании видит у постели мужа, слышит его голос, кажется, что он сидит рядом. Испытывает тоску, в груди «жжет», давит на сердце, «нечем дышать». Отказывается от еды: «зачем есть, когда его нет». Злобно настроена в адрес виновников гибели мужа, пишет в различные инстанции, требуя их наказания.
Больные с тревожной реактивной депрессией представляют серьезную опасность из-за возможности совершения ими суицидальных действий, особенно в первые недели развития заболевания.
Психотические реактивные депрессии у детей не наблюдаются, у подростков встречаются достаточно редко.
Выделяют два варианта реактивной депрессии: открытую и диссимулятивную. В первом случае имеются все признаки депрессивного состояния с переживанием тоскливого настроения, слезливостью, заторможенностью, фиксацией на несчастье. В случае диссимулятивной депрессии отсутствуют активные жалобы на тоску, больные стараются не говорить о травмирующей ситуации, держатся тихо и незаметно. Переживания не раскрывают. Суицидальные мысли скрываются, суицидальные попытки готовятся и часто оказываются неожиданными для окружающих.
Отмеченные различия депрессивных состояний у взрослых и подростков обусловлены преморбидными особенностями заболевших. Так, чистые, или простые, депрессии наблюдаются обычно у личностей, близких к гармоничным: сдержанных, собранных, активных, целеустремленных, отличающихся четкими эмоциональными привязанностями к своим близким.
Истерические варианты реактивных депрессий обычно наблюдаются у лиц с чертами психического инфантилизма и истерическими акцентуациями. Тревожные депрессии в большинстве случаев возникают у лиц эмоционально неустойчивых или тревожно-мнительных, склонных к постоянным сомнениям, неуверенных в себе. Диссимулируемый вариант психогенной депрессии наблюдается у сенситивных подростков. Включение ипохондрических расстройств в структуру депрессии обычно отмечается у истероидных и лабильных подростков.
Атипичность депрессий у подростков дала основание выделить некоторые эквиваленты депрессий: делинквентный, ипохондрический, астеноапатический.
Делинквентный эквивалент реактивной депрессии встречается примерно в 20 % случаев у мальчиков в младшем и среднем подростковом возрасте и проявляется нарушениями поведения. Подросток становится угрюмым, озлобленным, прогуливает уроки, слоняется без дела по улицам. На всех поступках лежит печать отчаяния. Несмотря на мрачность, подросток обычно отрицает угнетенное настроение. Этот вариант также называют психопатоподобным.
Ипохондрический эквивалент характеризуется постоянными жалобами на плохое соматическое состояние. Такие подростки охотно обращаются к врачам, ложатся в больницу, подвергаются обследованиям, выполняют различные процедуры. Уклоняются от учебы, бездельничают, бывают плаксивы и раздражительны, особенно если не верят их «болезни». Плохое настроение обычно связывают с «тяжелым заболеванием». Данный эквивалент депрессивного синдрома чаще наблюдается в среднем и старшем подростковом возрасте.
Астеноапатический эквивалент реактивной депрессии характеризуется прежде всего затруднениями в учебе за счет повышенной утомляемости. Подростки становятся вялыми, недостаточно активными, бездеятельными. Утрачивается интерес к развлечениям и компаниям сверстников. Аппетит и сон обычно не нарушены, но едят без удовольствия, сон не освежает и не приносит бодрости. Больные не отмечают тоски, но жалуются на скуку, хандру, испытывают недовольство собой, бывают идеи самообвинения и суицидальные мысли. Данный вариант депрессивного эквивалента наблюдается у подростков среднего и старшего возраста.
Депрессивный невроз (невротическая депрессия) – психо-генно обусловленная легкая форма депрессии с преобладанием грустного настроения, адинамии, нередко с навязчивыми идеями и ипохондрически-сенестопатическими явлениями.
При невротической депрессии, как и при других неврозах, на первом этапе отмечается значительная выраженность вегетативно-соматических нарушений – этап соматических жалоб. Невротическая депрессия чаще развивается у людей, в преморбидном состоянии которых отмечаются прямолинейность, ригидность, гиперсоциальность, а также бескомпромиссность. Данным лицам свойственна аффективная яркость переживаний со стремлением сдерживать внешние проявления эмоций. Психотравмирующие обстоятельства продолжительные, субъективно значимые, неразрешимые и в значительной степени обусловленные преморбидными особенностями личности пациентов.
Выделяют два варианта обстоятельств, приводящих к невротической депрессии:
1) «неудачна вся жизнь больного»; при этом во всех областях деятельности больного формируются неблагоприятные взаимоотношения;
2) больной вынужден проживать в ситуации эмоционального лишения, которое обусловлено продолжительной разлукой, отсутствием эмоционального контакта с близкими, взаимоотношениями, которые необходимо скрывать, неудовлетворенностью жизнью, отсутствием эмоциональной отдушины в жизни.
Психотравмирующие ситуации существуют длительное время, отрицательные эмоции, вызванные ими, подавляются пациентом. Тем не менее, отрицательные эмоции подавить невозможно. При подавлении эмоциональный разряд разрешается по вегетативным путям. В таком случае у больного возникают вегетативно-соматические расстройства, что и наблюдается на первом этапе невротической депрессии.
У больных появляются вегетодистонические расстройства, колебания величин артериального давления, сердцебиения и головокружения, нарушения функции желудочно-кишечного тракта. Обычно с жалобами на эти нарушения больные и обращаются к терапевтам, где получают симптоматическое лечение. После данного этапа начинает нарастать пониженное настроение, которое сами больные исключительно редко связывают с травмирующим обстоятельством. Врачи склонны объяснять происходящее соматическим состоянием, так как у больного наблюдается стойкая гипотония и явления спастического колита.
Тоска обычно неглубокая. Больные жалуются на грусть, утрату радости от житейских удач, снижение активности. Речи о психогенной обстановке обычно не бывает. На отсутствии осознания причин заболевания концентрировали внимание все специалисты, изучающие невротическую депрессию. Почти у всех больных прослеживаются нарушения сна. Чаще отмечается затрудненное засыпание, больные не могут отрешиться от событий миновавшего дня или нарушения носят характер невроза ожидания. Более мучительными для больных бывают пробуждения среди ночи или в ранние утренние часы, которые сопровождаются чувством тревоги и сердцебиением, однако «страха за сердце» и ипохондрической фиксации на неприятных ощущениях в сердце не возникает. Ухудшение самочувствия в утренние часы считается стандартным депрессивным расстройством. Однако у данных больных по утрам не наблюдается усиления тоски или тревоги. Чаще они ощущают слабость и разбитость, как больные неврастенией.
Значительное число больных отмечают понижение активности, но это касается установления контактов, выбора развлечений. У большинства прослеживается «бегство в работу», особенно если травмирующая обстановка носит семейно-сек-суальный характер. Только на работе такие пациенты чувствуют себя здоровыми. «Бегство в болезнь» встречается крайне редко, только на этапе перехода невротической депрессии в невротическое истерическое развитие личности.
Типичным для невротической депрессии является симптом, условно названный нами «надежда на светлое будущее» (Лакосина Н. Д.). Он характеризуется тем, что у больных нет тоскливой оценки будущего, их не беспокоит мысль о бесперспективности ситуации и состояния. Даже при явно неразрешимой ситуации они как бы не замечают и не учитывают ее при построении планов на будущее.
Течение депрессии волнообразное. При ее нарастании возникает слезливость. Больные по любому поводу и без повода не могут удержать слезы. Именно слезливость часто приводит подобных больных к врачам.
При длительном течении невротической депрессии на этапе перехода в невротическое развитие личности появляется расстройство, условно названное нами «болтливость». Малоразговорчивые, склонные скрывать свои переживания люди начинают рассказывать часто малознакомым людям о своих душевных переживаниях, о неблагополучии в семье. Возникшая болтливость была несвойственна им ранее и воспринимается ими как чуждая, как проявление заболевания. Больные стараются с ней бороться, стыдятся непривычной словоохотливости. После приступа говорливости ругают себя за это, затем вновь не могут не «болтать». Речь в эти периоды ускоренная, сами они выглядят оживленными. Невротическая депрессия является одним из вариантов психогенных расстройств на невротическом уровне.
Для структуры самого синдрома невротической депрессии характерны следующие особенности: отсутствие аффекта тоски, проецируемого в будущее, и отражение психогенной ситуации в высказываниях больных. Снижение активности и инициативы долго носит парциальный характер, имеет место «бегство в работу». Указанные особенности синдрома невротической депрессии помогают отдифференцировать его от депрессивных состояний другого генеза.

Сравнительно-возрастные особенности депрессивного синдрома
У детей дошкольного возраста депрессии проявляются вегетативными и двигательными нарушениями, так как этому возрасту свойственны именно эти формы реагирования. В более раннем возрасте депрессии еще менее напоминают депрессии. Дети вялы, двигательно беспокойны, аппетит нарушен, наблюдаются потеря массы тела, нарушения ритма сна. Депрессивные состояния могут возникнуть при эмоциональной депрессии, лишении ребенка контакта с матерью. Например, при помещении ребенка в лечебное учреждение первоначально у него возникает состояние двигательного возбуждения с плачем, отчаянием, затем возникают вялость, апатия, отказ от еды и игр, склонность к соматическим болезням. Такие состояния чаще обозначаются как анаклитическая депрессия.
Анаклитическая депрессия возникает у детей в возрасте 6-12 месяцев, разлученных с матерью и находящихся в плохих условиях жизни. Проявляется такой вид депрессии адинамией, анорексией, снижением или полным исчезновением реакций на внешние раздражители, задержкой развития психики и моторики.
У детей раннего возраста выделяют адинамическую и тревожную депрессии. Адинамическая депрессия проявляется вялостью, медлительностью, монотонностью, безрадостным настроением, тревожная – плаксивостью, капризностью, негативизмом, двигательным беспокойством.
В дошкольном возрасте преобладают вегетативные и двигательные расстройства, однако внешний вид детей свидетельствует о пониженном настроении: страдальческое выражение лица, поза, тихий голос. В этом возрасте отмечаются суточные колебания в самочувствии, появляются ипохондрические жалобы на неприятные ощущения в различных частях туловища. Выделяют несколько вариантов депрессий в зависимости от доминирующих расстройств.
У детей младшего школьного возраста на первый план выступают нарушения поведения: вялость, замкнутость, потеря интереса к играм, трудности в усвоении школьного материала. У некоторых детей отмечаются раздражительность, обидчивость, склонность к агрессии, прогулы школы. Жалоб на тоску у детей обнаружить не удается. Могут наблюдаться «психосоматические эквиваленты» – энурез, понижение аппетита, похудание, запоры.
В пубертатном возрасте уже обнаруживается депрессивный аффект, который сочетается с выраженными вегетативными расстройствами, головными болями, нарушениями сна, аппетита, запорами, стойкими ипохондрическими жалобами. У мальчиков часто доминирует раздражительность, у девочек – подавленность, слезливость и вялость.
В пубертатном возрасте клиническая картина депрессии приближается к депрессивным состояниям у взрослых, но менее отчетлива идеаторная (ассоциативная) заторможенность. Больные довольно активно высказывают идеи самообвинения и ипохондрические жалобы.
Особенности депрессивных синдромов позднего возраста связаны с изменениями психической деятельности человека и определены биологическими процессами возрастной инволюции. Для депрессий позднего возраста свойственна своеобразная «сниженность и измельчание» расстройств, отсутствие депрессивной самооценки и депрессивной переоценки прошлого (прошлое воспринимается чаще как благополучное и счастливое), преобладание опасений за здоровье, боязнь перед материальными затруднениями. Это отражает возрастную переоценку ценностей.
В позднем возрасте выделяют депрессии простые с заторможенностью и тревожные. Простые депрессии с возрастом встречаются реже, и возрастает число тревожно-ипохондрических и тревожно-бредовых состояний. Наибольшее число депрессивных состояний с тревогой приходится на возраст 60–69 лет.
При всех вариантах депрессивных состояний наблюдаются нарушения сна, аппетита, изменения массы тела, запоры. Нередко больные с депрессией в позднем возрасте испытывают «чувство собственной измененности», однако у пожилых людей жалобы обычно касаются соматической измененности. Признаки психической анестезии чаще наблюдаются у лиц, заболевших до 50 лет, по сравнению с больными более старшего возраста.
Выраженная двигательная заторможенность не свойственна для депрессивных состояний позднего возраста, депрессивные ступорозные состояния почти не встречаются. Тревожно-ажи-тированные депрессии прослеживаются как в инволюционном, так и в позднем возрасте.
У больных в позднем возрасте большое место в клинической картине депрессий занимают ипохондрические расстройства, однако чаще, чем ипохондрический бред, наблюдаются тревожные опасения ипохондрического содержания или фиксация на различных соматических жалобах.

Мания
Для мании (или маниакального синдрома) характерна маниакальная триада, включающая в себя: гипертимию – приподнятое радостное настроение, ускорение ассоциативных процессов, а также двигательное возбуждение со стремлением к какой бы то ни было деятельности. Выраженность вышеуказанных расстройств варьирует. Ассоциативная деятельность может ускоряться в различной степени и колебаться от незначительного облегчения ассоциативной деятельности до «скачки идей». Повышение двигательной активности может достигать уровня беспорядочного возбуждения, что носит название спутанной мании. Настроение у таких лиц бывает не только радостным и веселым, но в некоторых ситуациях может иметь место и гневливый аффект, т. е. гневливая мания.
Характерным для маниакального синдрома является отвле-каемость больного, в результате чего он оказывается не в состоянии довести до конца начатое дело. При беседе с врачом такие пациенты не могут четко и последовательно сообщить о себе какие-либо анамнестические сведения. В таких случаях больной говорит без умолку и охотно беседует с врачом, однако такая беседа непродуктивна в связи с тем, что больной отвлекается на различные внешние события или возникающие у него ассоциации с происходящим вокруг. Такие ассоциации носят поверхностный характер.
Больные в состоянии мании обычно не предъявляют никаких соматических жалоб. В маниакальном состоянии такие лица наоборот испытывают «душевный подъем» и прилив физических сил. При этом больные склонны переоценивать свои реальные способности и возможности. Таким образом, женщины, несмотря на преклонный возраст, убеждены в своей неотразимой привлекательности, уверяя, что все студенты и врачи в них влюблены. Больные стремятся украшать свою одежду любыми способами, неумеренно пользуются косметикой, делают замысловатые прически. В маниакальном состоянии у больных раскрываются способности сочинять стихи, рисовать прекрасные картины, петь, сочинять музыку. Как правило, чем менее выражено маниакальное состояние, тем продуктивнее данная деятельность.
Возможности для реализации многочисленных планов таким пациентам представляются неограниченными, они не замечают никаких препятствий на своем пути. Обычно у лиц с маниакальным синдромом повышено чувство собственного достоинства. Такие больные довольно часто бывают убеждены в том, что их ожидают великие открытия, и они могут сыграть незаменимую роль в решении серьезных социальных проблем общества. Такая переоценка своих возможностей может достигать уровня экспансивного бреда.
Кроме того, у больных наблюдается речевое возбуждение, проявляющееся в том, что они говорят очень много, быстро, громко. В случае выраженного речевого возбуждения спустя несколько дней голос становится охрипшим. Иногда больные не могут полностью высказать свою мысль, из-за выраженной отвлекаемости они не договаривают фразы или выкрикивают только отдельные слова. Сами больные при этом говорят, что язык не успевает за их мыслями.
В случае менее выраженного речевого возбуждения ускорение ассоциативной деятельности при разговоре не отмечается, а выявляется только при письме, во время чего больные не дописывают фразы или пишут только отдельные слова.
Больные с маниакальным синдромом обладают типичным внешним видом: лицо гиперемировано, мимика оживлена, движения быстрые. Такие люди не могут усидеть на месте, хватаются за различные дела, но ни одно из них не могут довести до конца. Аппетит в большинстве случаев повышен, едят с жадностью, пищу плохо пережевывают и быстро глотают.
Половое влечение бывает усилено, что проявляется легким вступлением больных в контакты, они часто заводят новые сексуальные связи, женятся, дают необоснованные обещания.
При маниакально-депрессивном психозе маниакальный синдром обычно не сопровождается возникновением истинных бредовых идей величия. Однако больные зачастую переоценивают свои реальные возможности и свою роль в прошлой жизни. Такие высказывания, как правило, не достигают уровня бреда, носят характер сверхценных идей величия, не отличаются стойкостью.
Различают несколько вариаций маниакального синдрома: непродуктивная мания, веселая мания, мания с дурашливостью. Веселая мания наиболее характерна для маниакально-депрессивного психоза. Непродуктивная мания характеризуется тем, что повышенное настроение и двигательное возбуждение не сопровождаются стремлением к какой-либо деятельности. Мания с дурашливостью отличается от других маний тем, что повышенное настроение с двигательным и речевым возбуждением сопровождается манерностью, детскостью, а также склонностью к нелепым шуткам.
Отдельно выделяется мория, для которой характерно сочетание подъема настроения с расторможенностью влечения, дурашливостью, плоскими нелепыми шутками. В ряде случаев обнаруживаются обнубиляции сознания больного. Такие изменения психики развиваются чаще всего при поражении лобных долей.
Если маниакальный синдром протекает в легкой степени, то говорят о гипомании.

Сравнительно-возрастные особенности маниакального синдрома
Наличие маниакальных состояний у детей раннего возраста признается не всеми психиатрами. К признакам маниакального синдрома у детей относят расторможенность влечений и неустойчивость настроения.
У детей в дошкольном и младшем школьном возрасте можно предположить гипоманиакальное состояние только в тех случаях, когда приподнятое настроение с эйфорией и грубыми нарушениями поведения продолжается длительное время. В данном возрасте гипомания может проявляться в виде двигательной расторможенности, суетливости, непослушании, упрямстве и многоречивости.
В препубертатном и младшем пубертатном возрасте эйфо-рическое настроение при маниакальном состоянии бывает достаточно отчетливым, однако ведущими проявлениями остаются нарушения поведения. Больные двигательно активны, агрессивны, драчливы, сексуально расторможены, отмечается повышение аппетита.
У более старших подростков маниакальные состояния подобны таким же расстройствам, наблюдаемым у взрослых больных.
В пожилом возрасте маниакальный синдром отличается однообразным течением, монотонностью. В этом возрасте преобладает эйфоричный аффект с беспечностью над веселым, приподнятым настроением. На фоне повышенного настроения могут возникать слабодушные реакции. Пожилые больные в маниакальном состоянии обычно малопродуктивны. Круг их ассоциаций обедняется, часто наблюдается обстоятельность, склонность к детализации вещей. Вместо живости и остроумия отмечается склонность к плоским шуткам, поверхностным суждениям, построению нелепых планов. Вместо стремления к деятельности наблюдается бесцельная суетливость, усиливающаяся к вечеру и по ночам. Больные обычно становятся неряшливыми, не следят за одеждой, волосы бывают не уложены, карманы набиты мусором и объедками пищи. В этом возрасте часто наблюдается несоответствие между малой подвижностью и речевым возбуждением.